Армия Александра Македонского (Светлов Р. В.)

С именами Филиппа и Александра связаны революционные перемены в военном деле. Это касается не только вооружения войск, способа их комплектования и тактической организации. Отныне можно говорить о появлении настоящего стратегического мышления. Однако македонские цари опередили свое время на столетия: чем дальше будет уходить в прошлое эпоха великих завоеваний, тем более косным будет становиться военное дело эллинистических государств.

Впрочем, мы застаем только самое начало распада великой системы Филиппа и Александра; во времена Пирра еще были живы открытые ими принципы, а сам эпирский царь не без успеха применял их. Эпоха неповоротливой македонской фаланги времен «Амфипольского устава» и царя Персея была еще в будущем. Поэтому мы остановим внимание на «классической» македонской системе, которая стала высшим достижением военного искусства балканских народов эпохи древности.

Дело было, конечно, не только в удачном применении македонскими царями новаций в тактике и вооружении, но и в духе войска, сохранявшем еще память о военной демократии, где царь был военным вождем, главой огромной общины, объединявшей всех македонян. Филипп подчинил себе местные княжеские роды; их представители — Пердикка, Птолемей, Лисимах (будущие диадохи) — стали высшими командирами и советниками в армии его сына, что позволяло использовать авторитет этих бывших удельных владетелей в войсках, набиравшихся во времена Александра по округам, совпадавшим со старинными княжествами, и при этом постоянно иметь их рядом с собой, контролировать настроения и поведение.

Основу македонской армии составляло ополчение горцев-македонян — крестьян и пастухов. Именно из них формировалась наиболее весомая часть войск — фаланга. Македонская фаланга имела ряд принципиальных различий с греческой. Так, ее организационные подразделения («таксисы») окончательно перестали быть всего лишь структурными единицами, начав — при необходимости — выступать на поле боя как самостоятельные боевые отряды. Теперь подразделения тяжелой пехоты могли действовать, значительно лучше приспосабливаясь к местности.

При этом фаланга сохраняла основную свою функцию вала тяжеловооруженных воинов, который сметал неприятеля с поля боя. Для атаки таксисы смыкались, впрочем, и отдельный таксис мог действовать как ударный кулак. С этой целью македонская фаланга строилась значительно глубже, чем греческая: македоняне варьировали построения глубиной в 16 и 24 шеренги, лишь порой возвращаясь к классическому греческому строю в 8 шеренг.

Фалангиты, которых в македонской армии называли педзетерами (т. е. пешими спутниками царя — в отличие от гетайров), едва ли были вооружены совершенно единообразно — по крайней мере если говорить о доспехах. Имеющиеся у нас данные позволяют сделать вывод, что первые и последний ряды были облачены в железные панцири, остальные носили более дешевые льняные. Археологические находки показывают разнообразные шлемы, как снабженные забралом, так и являющиеся вариациями фессалийской каски или фригийского «колпака». Большинство исследователей считают, что педзетеры использовали классические аргивские щиты. Однако существуют свидетельства, что для некоторых родов войск Филипп ввел продолговатые карийские щиты, что могло иметь место и в случае фалангитов.

Куда важнее стало изобретение Филиппом Македонским сариссы — длинного (до 6,5 м) копья с кизиловым древком, возможно, составлявшегося из двух частей, соединенных муфтой. Сариссами вооружали первые шеренги фаланги, причем самые длинные, видимо, были в руках четвертого-пятого рядов. Ближе к первому ряду длина копий уменьшалась (в отличие от «позднемакедонской» фаланги) — примерно до трех-четырех метров. Таким образом, удерживая щит благодаря плечевому ремню, первые шеренги могли держать сариссы двумя руками и использовать их в ближнем бою. Сариссы задних рядов (3, 4 и 5-го) выступали над их плечами и по бокам, придавая большую густоту частоколу копий и делая строй таксиса непроницаемым не только для пехоты, но и для конницы. К тому же щетина сарисс была дополнительной защитой против дротиков и стрел.

Шеренги, начиная с шестой, были вооружены обычными копьями и во время больших сражений исполняли все ту же роль массы, давившей на первые ряды. Видимо, в связи с этим в конце жизни Александр вообще хотел оставить македонское вооружение только у первых трех шеренг и у последней, все же остальные составить из метателей дротиков, которые сопровождали бы наступление таксисов непрерывной «огневой поддержкой».

Есть свидетельства о том, что македоняне со времен Филиппа строились более плотно, чем греки: т. е. по фронту боец занимал меньше места. Смысл более плотного строя очень хорошо проясняет Г. Дельбрюк в своей «Истории военного искусства»: «Таким же образом Фридрих Великий теснее, чем было принято ранее, построил свою пехоту — по четыре человека на протяжении трех шагов вместо четырех шагов, — для того, чтобы иметь одновременно больше ружей на линии огня».

Вторым по важности подразделением македонской пехоты после педзетеров были гипасписты (щитоносцы). У них отсутствовало тяжелое защитное вооружение и длинные пики; судя по всему, они несли стандартные греческие копья. Но в отличие от пельтастов гипасписты были разновидностью линейной пехоты, которая могла действовать в условиях пересеченной местности и была способна совершать быстрые переходы. Во время битвы при Иссе число гипаспистов не превышало одной трети численности фаланги, однако это вызывалось не столько вспомогательным характером данных войск, сколько необходимостью включать в их число лишь опытных и выносливых воинов. Судя по всему, гипасписты были элитной частью рати Александра. Во время больших сражений они прикрывали правое (как мы помним — уязвимое) крыло фаланги, однако более всего прославились во время частных операций, особенно в Средней Азии и Индии.

В македонской армии имелись также разнообразные виды легкой пехоты — от классических лучников до пельтастов, — набранные либо среди варварских балканских племен, либо же среди греков-союзников.

Конница Александра имела неоднородный характер. В ней служило так много подразделений, что описать их все попросту не имеется возможности. Обобщая, можно выделить три вида кавалерии: легковооруженная (фракийцы, пелопоннесцы, иллирийцы и прочие), средняя (прежде всего фессалийцы и подобные им латные метатели дротиков) и, наконец, ударная. Последняя, похоже, стала новацией македонских царей.

В армии Александра было два типа ударных подразделений конницы.

Во-первых, достаточно странный отряд конных сариссофоров, т.е. конников, вооруженных длинными копьями¹. Этот эксперимент ненадолго пережил Александра, однако подобное оружие вводилось именно ради ближнего боя. Сариссофоры в идеале могли действовать и против кавалерии, и против пехоты: оружие вызывало появление новой конной тактики.

Нужно к тому же согласиться с Дельбрюком, что копья делали таких всадников неповоротливыми, а потому они должны были компенсировать недостаток подвижности тяжелым доспехом. Можно только удивляться навыкам сариссофоров: из-за отсутствия упора в виде стремян они не могли держать копья так, как это делала в более позднее время рыцарская конница или уланы времен Наполеона: зажав древко под мышкой и положив его на предплечье. На знаменитой мозаике из «дома Фавна» в Помпеях, изображающей битву при Иссе, Александр Македонский держит довольно длинное копье зажатым в ладони примерно посередине древка. Такая «техника» требовала совершенно иных физических упражнений и даже развития других групп мышц (плечевой, лучевой, дельтовидной), чем при «рыцарском» захвате копья, так как в этом случае действовала не вся верхняя половина тела, а свободно движущаяся рука.

Во-вторых, у Александра имелись подразделения гетайров, друзей-спутников царя, которые были и его личными телохранителями, и своего рода школой, поставлявшей армии командиров различных уровней. Ударной делали эту кавалерию даже не панцири, а характер боя, который она навязывала противнику. Гетайры были вооружены копьями (1,5-2 м длины) и мечами-махайрами. Наверняка они имели при себе и дротики, которые метали перед началом схватки. Однако самым главным было то, что спутники Александра, выстроенные клином, решительно сближались с противником и взламывали его строй, вынуждая на рукопашную схватку.

Эти всадники обладали навыком действовать копьями в ближнем бою; в сравнении с мечом или дротиком копья были более действенным оружием. Если копье оказывалось сломано, гетайры брались за мечи: в любом случае энергия движения и сомкнутый строй ставили врага, не привыкшего к такому виду ведения боя, в сложное положение.

Античные изображения защитных доспехов гетайров (в том числе и самого Александра) позволяют утверждать, что здесь оказалось найдено удачное сочетание металлических наплечников, наборных панцирей, прикрывавших грудь и живот, и льняной основы, благодаря чему воин был и достаточно защищен, и сохранял необходимую для ближнего боя подвижность. Той же цели служили и небольшие округлые щиты, удобные во время кавалерийской схватки². Но самым главным было то, что конница македонян подразделялась на настоящие тактические единицы (илы, гиппархи — от нескольких сотен до 1 000 чел.) и была обучена сражаться в строю. Именно эти факторы: организованность, дисциплина, тактическая выучка — и сделали ее непобедимой в эпоху великих македонских завоеваний.

Тактические и стратегические новации Александра

Талант Александра как военачальника выражался в том, что он умел добиваться почти идеальной координации действий между различными родами войск, входившими в македонскую армию. Тактические возможности его отрядов были богатыми, и молодой царь пользовался ими сполна. В зависимости от характера армий противника, а также от условий местности, на первый план выходили то легкая кавалерия, то тяжеловооруженные отряды «друзей» царя, то подвижные корпуса пехоты (гипасписты), то, наконец, главная ударная сила македонской армии — фаланга.

Управляемость войск Александра была настолько хороша, что он мог во время сражения перебрасывать целые подразделения с одного боевого участка на другой. Такого рода маневр в греческих армиях предшествовавшего периода попросту отсутствовал — даже в армии Фиванского союза³. При этом очень важно, что хотя сам царь сражался в рядах друзей-гетайров, он был в состоянии кардинально менять картину боя: в его штабе имелся целый штат адъютантов, которые держали царя в курсе событий и передавали его приказы командирам отдельных частей. Таким образом, Александр руководил армией, которая уже была профессиональной в современном смысле этого слова — не только с точки зрения подготовки отдельных бойцов, но и ее действий в походе, в сражении, организации тыла и медицинского обеспечения.

Подобная тактическая мобильность вызывалась и еще одной причиной. Эпоха римской армии, основу которой составлял универсальный солдат-легионер, была впереди; легионер объединит в себе характеристики и педзетеров, и гипаспистов, и пельтастов, т. е. всех основных видов пехоты. Пока этого не произошло, македонские цари были вынуждены варьировать свои тактические схемы. Иными словами, вооружение отряда определяло его место в строю: каждое из подразделений выполняло какую-то одну определенную задачу.

Примечания:

[1] О длинных копьях у всадников говорил еще Ксенофонт, однако он, вполне в духе своего времени, утверждал, что два коротких лучше одного длинного. Одно можно метнуть, а другим колоть в разные стороны — так и поступала восточная конница в случае необходимости ведения ближнего боя.
[2] Иногда утверждается, что у гетайров не было щитов.
[3] Правда, и численность войск увеличилась, что также вело к усложнению внутренней структуры армии.

Источник:

Светлов Р. В. Пирр и военная история его времени. «Издательский дом Санкт-Петербургского государственного университета». Санкт-Петербург, 2006.