Фасты испанских наместников: Hispania Ulterior в 143 – 142 гг. (Simon H.)

Теперь нужно попытаться разрешить вопрос о наместниках Дальней Испании в 143 и 142 гг. Лишь несколько слов о последующих годах: о консуле 142 г. Фабии Максиме Сервилиане уже выше шла речь в связи с его приемным братом Фабием Эмилианом. Поэтому мы будем рассматривать здесь лишь те данные, которые имеют решающее значение для определения хронологии его деятельности. Основой этой хронологии является опять-таки оксиринхская эпитома, которая сообщает о нем сведения из 53-й книги под 141 г. (Z. 171—172) и из 54-й книги под 140 г. (Z. 185—186). С этим совпадает информация периох 53-й и 54-й книг, которые в соответствующих местах называют Фабия проконсулом. Соответственно и первом месте речь идет о тех самых событиях, которые описываются у Аппиана в Iber., 68 и отнесены к тому же времени, что и у Орозия (V, 4, 12; о «консуле», каковым назван здесь Фабий, см. выше, наст, гл., § 1), Фронтина (IV, 1, 41) и Валерия Максима (II, 7,11) (к вопросу о провинции см. выше, § 2). Второму месту соответствуют сообщения Аппиана, Диодора и Харакса (App. Iber., 68, 291-69, 294; Diod., XXXIII, 1, 4; Charax, fr. 27). Выше мы уже видели, что Луций Цецилий Метелл Кальв был в 142 г., по всей вероятности, наместником и Дальней Испании (Ер. Oxyrh. 53, Z. 167; ср.: Obseq., 22 под 142 г.). Аппиан ничего не сообщает о нем. Или он опустил сообщение своего источника о Метелле Кальве, или уже гам он ничего не нашел о последнем¹. Во всяком случае, вряд ли это умолчание было сознательным, ибо в противном случае он не начал бы словами «в следующем году» (Iber., 67, 283) повествование о Фабии Сервилиане, в который он включил рассказ о Квинкции; отсутствуют указания на то, что повествующий о Фабии отрывок 67, 283—287, как и последующее изложение до 68, 291, не относится к 141 г.² При этом, однако, можно считать, что Дальней Испанией управлял в 142 г. консул Ауций Метелл, которого в 141 г. сменил его коллега Фабий Сервилиан.

Под тем, что Аппиан сообщает в 66-й главе «Иберийской книги», нужно понимать события в Hispania Ulterior 143 г., и всякий, кто читает этот текст, распознает здесь одну цепь фактов, повествующую о судьбе одного претора, Квинкция (в рукописях дважды ????????, один раз ???????):

1) Фабий Эмилиан добивается успехов в борьбе с Вириатом и зимует в Кордубе (App. Iber., 65, 278).

2) В этом не слишком благоприятном для него положении Вириат побуждает к измене римлянам ареваков, титтов и беллов (66, 279).

3) (Вставка) Они ведут большую войну против Рима, о которой Аппиан расскажет после того, как закончит повествование о борьбе с Вириатом (66, 280).

4) «В противоположной части Испании» Вириат сражается «с другим военачальником римлян, Квинкцием», терпит поражение и отступает к «горе Венеры» (66, 281).

5) Возобновив наступление, Вириат одерживает победу, римляне теряют множество людей убитыми, лишаются знамен, их преследуют вплоть до самого лагеря. Вириат изгоняет гарнизон из Итукки и опустошает область бастетанов (66, 282).

6) Квинкций вследствие «трусости и неопытности» не оказывает им помощи, уходит в Кордубу на зимние квартиры уже и середине осени и отправляет против Вириата только Гая Марция, испанца из Италики (66, 282).

В это изложение И. Швайгхойзер вставляет между параграфами 65, 278 и 66, 279 отрывок из 68-й главы Аппиана (§ 291), который разрушает связность повествования в том месте и который П. Фирек и А. Г. Рооз считают не принадлежащим Аппиану³. Этот фрагмент должен был бы продолжать фразу из § 278 так: «который (Фабий) тогда уже второй год будучи командующим в этой войне. И после этих деяний Фабий возвратился в Рим, а его преемником по командованию стал Квинт Помпей, сын Авла»⁴. Эта вставка сильно усложняет достаточно ясное сообщение Аппиана. Для возникающих в результате трудностей с интерпретацией текста показательно то, что А. Шультен видит в этом, опираясь на аппианово «в следующем году» (67, 283) (отброшенное нами выше), сообщение о двух годах (Квинт Помпей в 143 г. в Дальней Испании)⁵. При этом, правда, применительно к первому году Помпея упоминается лишь его имя, а о втором нет вообще никаких сведений. X. Гундель же избирает еще более тяжелый путь: по его мнению, в 68, 291 речь идет о Квинте Помпее, в 66, 281 и первой половине 66, 282 (об опустошении земель бастетанов) о Квинкции, а в оставшейся части § 282 вновь о Помпее (при изменении ??????? на ????????, зато, разумеется, готов сохранить оба аппиановых ?????? (67, 283), которые уже И. Швайгхойзер исправил на ???????). При этом Аппиан указывает на смену военачальников только с помощью двух столь похожих имен⁶.

Можно утверждать, что после всего сказанного выше остается открытым лишь вопрос о наместнике Дальней Испании в 143 г. В связи с этим Аппиан сообщает в 66, 281—283 его имя «Квинкций» и рассказывает о его поражениях в борьбе с Вириатом (при этом становится очевидно, что нет необходимости искать решения вопроса с помощью конъектуры между ??????? и ????????). Неудачная вставка И. Швайгхойзера не только не способствует уяснению текста, но, напротив, вносит в него путаницу. Следует придерживаться той точки зрения, которую справедливо отстаивали уже Т. Моммзен⁷ и Д. Вильсдорф⁸. Согласно оной в 143 г. в Дальнюю Испанию отправили Квинкция, а не Квинта Помпея, что отвергается expressis verbis⁹. Тем не менее их гипотезу нужно подкрепить в двух отношениях дополнительными аргументами.

Первое — это вопрос о форме имени, на что указывал Д. Вильсдорф (см. пред. примеч.). О проблеме римских имен у греческих авторов мы уже говорили выше (см. наст, гл., § 2). Аппиан, по его собственным словам, придерживается здесь совершенно правильного принципа: «Что же касается имен у римлян, то у них, как и у всех людей, издревле для каждого было одно имя, после же их стало два; и немного времени прошло, как и третье начали давать некоторым для того, чтобы было легче их узнавать в связи с каким-либо событием в их жизни или как отличие его доблести, подобно тому, как и из эллинов некоторым к их именам были прибавлены прозвища. Я же буду иногда буду упоминать и все имена, притом преимущественно называя наиболее знаменитых, чтобы легче было узнавать этих мужей. Но по большей части и тех, и других я буду называть тем именем, которое считается главнейшим» (Prooem. 13, 51—52). Этому принципу Аппиан в целом следует и в «Иберийской книге». Поэтому у него лишь один раз мстречается случай, когда он называет римлянина лишь по его преномену (Луций Корнелий Азиатик в 29, 114), в то время как обоих Сципионов в Испании после упоминания их полного нмени (14, 54) в дальнейшем благоразумно называет лишь по их личным именам Гнеем и Публием (Гнея, кроме того, один раз и Сципионом). В отношении лиц, которые называются у Аппиана вообще только по одному из имен, он обычно предпочитает 14 X gentile и 11 X cognomen, а у тех, кто упоминается с двумя или тремя именами 7 X gentile и 15 X cognomen, где автор приводит только одно имя. Налицо некоторое преимущество когноменов, которое было бы еще очевиднее, если бы в это число входили не все лица, которые вовсе не имели когноменов. Таким образом, все это в совокупности, можно полагать, является результатом разумного применения разумного принципа.

Как же обстоит дело с интересующим нас лицом? Квинт Помпей, сын Авла, там, где он в первый раз появляется (за исключением спорного пассажа 68, 291), обозначается полным именем, дальше же везде просто как Помпей. Фабий Эмилиан сначала назван Фабием Максимом Эмилианом, сыном Эмилия Павла, «победителя Персея, царя Македонии» (65, 273), затем Максимом (65, 276). В 67, 283 он поименован как «брат Эмилиана, Фабий Максим Эмилиан», где это второй Эмилиан, вслед за которым трижды следует «Сервилиан» (67, 287; 68, 288 и 290). Ошибка слишком очевидная, чтобы говорить о ней дальше. Но то, что в 67, 283 вначале стоит «Эмилиан», тогда как обычно он всегда называется Максимом (см. также: 90, 392 И 395), вполне объяснимо, поскольку здесь «Максим» не помогает отличить одно лицо от другого. Таким образом, если говорить о Максиме Эмилиане, Аппиан хочет обозначать последнего именно с помощью его когномена «Максим». В отличие от этого, что характерно, в спорном пассаже 68, 291 стоит «Фабий Эмилиан» и, очевидно, как следствие, затем дважды «Эмилиан» (69, 293 и 70, 296), под которым, видимо, подразумевается Сервилиан (чье имя и было вставлено в текст издателями). Фабий Сервилиан, как упоминалось выше, после первого (и вместе с тем ошибочного) обозначения полным именем (67, 283) далее последовательно называется Сервилианом (67, 287; 68, 288 и 290). В трех других упомянутых местах он перепутан со своим более известным братом Эмилианом (68, 291; 69, 293; 70, 296), несмотря на то, что Аппиан именует последнего особым образом. Если признать обоснованной вставку пассажа 68, 291 между 65, 278 и 66, 279, то за исключением обеих вышеупомянутых конъектур, сделанных А. Шультеном (см. выше), следовало бы признать, что хотя Аппиан вначале дает полное имя Квинта Помпея, сына Авла, то затем ъ 67, 283 on называет его просто Квинтом. По мнению X. Гунделя, он поступил так уже во второй половине пассажа 66, 282¹⁰ (к кому относит Гундель начало 67, 283, к Квинкцию или Помпею, остается неясным). Очевидно, таким образом, что названная вставка не только вносит путаницу, но и заставляет предполагать, будто в «Иберийской книге» Аппиана имело место совершенно необычное употребление имен.

То , что в дальнейшем о преторе Квинкции ничего не известно, не должно удивлять. Он разделил судьбу других преторов Гая Плавтия, Клавдия Унимана и Гая Нигидия, о которых мы знаем только то, что связано с их неудачами в Испании.

О Плавтии мы знаем, что по возвращении в Рим за неудачное исполнение должности он был обвинен по закону de maiestate и удалился в изгнание (Diod., XXXIII, 2). Судьба консула Гая Гостилия Манцина хорошо известна. Квинт Фульвий Нобилнор подвергался нападкам Катона (Liv., per. 49). Для Квинкция, как и для других названных преторов, поражения в Испании должны были стать концом их политической карьеры.

Поэтому у историков не было повода сообщить о них что-либо еще. Совершенно иная ситуация с Квинтом Помпеем. Действительно ли он накануне своего консульства сражался в Испании так бесславно¹¹ или так, что об этом не сохранилось никаких известий¹², как то иногда предполагается? О том, что претура Помпея в тот момент была невозможна, справедливо писал уже Д. Вильсдорф¹³: консул 141 г. не мог быть претором и 143 г., о пропреторстве же сведений нет (на это не обратил инимания А. Шультен¹⁴). Кроме того, можно не просто уверенно предполагать в отношении 142 г. его присутствие в Риме в связи с консульскими выборами на 141 г., но оно засвидетельствовано источниками (Plut. Apopht. Scip. Min., 8). Исполнение Помпеем обязанностей консула, а затем и проконсула в Испании предполагает, что, во всяком случае, вплоть до своего избрания он пользовался в Риме определенной репутацией, каковая была бы немыслима, если бы до того он потерпел в Испании поражение во время претуры. Подобное для liomo novus в такой момент карьеры означало крушение всех надежд. Ведь Помпею и позднее пришлось приложить немало усилий, чтобы избежать крупных неприятностей, которыми грозил ему заключенный им договор с нумантинцами (Cic. De rep., Ill, 28: acerrime se defendit). Его враги были весьма многочисленны: Квинт Цецилий Метелл (Val. Max., IX, 3, 7; VIII, 5, 1; Cic. Pro Font., 23; Dio Cass., XXXIII, 82), Луций Цецилий Метелл (Val. Max., VIII, 5, 1; Cic. Pro Font., 23), Гней и Квинт Сервилии Цепионы (Val. Max., VIII, 5, 1; Cic. Pro Font., 23), Луций Фурий Фил (Dio Cass., XXIII, 82), наконец, Сципион Эмилиан (Plut. Apopht. Scip. Min., 8).

Последний пассаж, пусть его историчность спорна¹⁵, свидетельствует о том, что в политической жизни Рима Помпей представлял собой величину, с которой приходилось считаться¹⁶. Он добился высокого положения, будучи «из низкого и темного звания (hunili atque obscuro loco natus)» (Cic. Verr., II, 5, 181. — Пер. В. H. Чемберджи), «исключительно благодаря самому себе, не опираясь ни на какие заслуги предков (per se cognitus sine ulla commendatione maiorum)» (Cic. Brut., 96. — Пер. И. П. Стрельниковой), что подтверждает и древнейшее свидетельство о нем, фрагмент из Публия Рутилия Руфа (7 HRR): «Помпей старался, чтобы узнать народ и красноречиво приветствовал его (Pompeius elaboravit, uti populum Romanum nosset eumque artificiose salutaret)»¹⁷. Все упоминания о нем в источниках указывают на его ревностное усердие в этом отношении. Ситуация во время консульских выборов на 141 г. была бы для него безнадежной, если бы он прежде неудачно исполнял должность. Таким образом, как сам текст Аппиана, так и общие соображения о тогдашнем политическом положении в Риме свидетельствуют против наместничества Помпея в Дальней Испании.

Примечания:

[1] Точка зрения Ф. Мюнцера (M?nzer F. Fabius. Sp. 1813), что у Аппиана (Iber., 66, 281—67, 283) под ???????? или ??????? — имеется в виду имя Луция Метелла («может быть, его когномен ????????»), представляется мне весьма рискованной. Ведь в таком случае у Аппиана выпадают события 143 г. в Дальней Испании, поскольку предложенная там же Мюнцером гипотеза о том, что Квинт Метелл в 143 г. был наместником обеих испанских провинций, сомнительна.
[2] Я бы хотел обсудить еще один вариант, который, правда, не принимаю сам, поскольку, хотя он и устраняет некоторые трудности, связанные с традицией, но порождает новые проблемы по существу дела: несмотря на молчание периох Ливия и оксиринхской эпитомы, вполне возможно отнести рассказ Аппиана в 67, 283—287 к 142 г. (у него нет разрыва между 141 и 140 гг.; таковой, возможно, имеет место в 68, 291). Тогда оказалось бы, что Фабий фактически прибыл в Испанию «в следующем году» после Квинкция, хотя между ними обоими оказывается неудачная деятельность Луция Метелла («преемник» у Аппиана (Iber., 67, 283) не следует понимать слишком узко). И «консул» у Орозия (V, 4, 12), возможно, появился потому, что Орозий из ряда событий, связанных с консулом (и позднее проконсулом) Фабием, сохраняя за ним первоначальный ранг, пересказывал только те, которые имели место на втором году его деятельности в Дальней Испании. В отношении же Луция Метелла можно предполагать, что в дальнейшем (очевидно, в 141 г.) он действовал в качестве проконсула в Цизальпинской Галлии (CIL, I, 547, 548 = V, 2491, 2492; ср.: M?nzer F. Caecilius (83) // RE. Bd. III. 1899. Sp. 1208). Можно с натяжкой предположить, что Луций Метелл после понесенного им поражения еще до истечения консульства был заменен своим коллегой. О такого рода замене источники сообщают лишь один раз — о Гостилии Манцине, то же самое было сделано, по-видимому, в отношении Клавдия Унимана, что в обоих случаях явилось катастрофой для этих персонажей (пожалуй, также и для Клавдия, о котором мы более ничего не слышим). Однако ничего не известно о подобных последствиях неудачи в 142 г. для Луция Метелла, и поэтому, несмотря ни на что, его замена в столь драматической форме, как нам кажется, исключается.
[3] Appiani Historia Romana. Vol. I / Edd. P. Viereck et A. G. Roos. Leipzig, 1939. Anm. 113.
[4] При этом дело не обходится без конъектуры. В рукописи говорится не об Эмилиане, а о Сервилиане, и к тому же мы должны убрать слова «его брат Максим Эмилиан». За эту перестановку выступают У. И. X. Беккер и Л. Мендельсон в их издании, а также В. Друманн и П. Гребе (Drumann W., Groebe Р. Geschichte Roms im Zeitalter des ?bergang von der Republik zur Monarchie. Bd IV. Berlin, 1908. S. 314), A. Шультен (Schulten A. Viriatus. S. 222), Г. P. C. Броутон (Broughton T. R. S. The Magistrates of the Roman Republic. Vol. I. P. 473) и, наконец, X. Гундель (Cundel H. Viriatus // RE. 2. Reihe. Hbbd. 17.1961. Sp. 215).
[5] Schulten A. Viriatus. S. 222.
[6] Согласно А. Шультену (Schulten A. Viriatus. S. 222. Anm. 2), это делается с помощью фразы «в противолежащей Испании… с другим римским военачальником» (66, 281), что Шультен относит к Ближней Испании (начиная с 66, 279) — после того как благодаря вставке прежде речь шла о Квинте Помпее и, следовательно, о Дальней Испании.
[7] Моммзен Т. История Рима. Т. II. С. 13.
[8] Wilsdorf D. Fasti Hispaniarum provinciarum. Leipzig, 1878. P. 101.
[9] Ibidem.
[10] Gundel H. Viriatus. Sp. 215.
[11] Schulten A. Viriatus. S. 222 (об App. Iber., 68, 291).
[12] Gundel H. Viriatus. Sp. 215 (об App. Iber., 66, 282 (fin.)).
[13] Wilsdorf D. Fasti Hispaniarum provinciarum. P. 101.
[14] Schulten A. Viriatus. S. 222.
[15] К. Бильц считает его — и, как мне кажется, справедливо — вымышленным (Bilz K. Die Politik des P. Cornelius Scipio Aemlianus. Diss. W?rzburg, 1935. S. 59. Anm. 153). О. Хильтбруннер, напротив, считает его каламбуром Сципиона Эмилиана (Hiltbrunner О. (Hg.) Thesaurismata. Festschrift f?r Ida Kapp zum 70. Geburtstag. M?nchen, 1954. S. 49 ff.).
[16] См.: Bilz K. Die Politik des P. Cornelius Scipio Aemlianus. S. 59. Anm. 153; M?nzer F. R?mische Adelsparteien und Adelsfamilien. Stuttgart, 1920. S. 248—249, который даже считает Помпея сторонником Сципиона, а их вражду — кратковременной.
[17] См. также: M?nzer F. R?mische Adelsparteien und Adelsfamilien. S. 248. Anm. 1.

Источник:

Симон Г. Войны Рима в Испании. «Гуманитарная Академия». Санкт-Петербург, 2008.
Перевод: А. Короленков.