Армия Пергамского царства (Климов О. Ю.)

Армия Пергамского царства состояла из отрядов профессиональных воинов-наемников, из катеков — военных поселенцев; к службе привлекались также граждане столицы и, вероятно, других городов царства; наконец, набирались представители местного малоазийского населения.

Судя по всем имеющимся материалам, численность пергамской армии была невелика. Во время войны Рима с Сирией (192-188 гг. до н. э.), в которой Эвмен II принял деятельное участие, в битве при Магнесии в 190 г. до н. э., войско пергамского царя насчитывало 2-3 тысячи человек. Значительной поддержкой пергамскому царю стал отряд, посланный в помощь Ахейским союзом; в его состав входили 1 тысяча пехотинцев и 100 всадников (Polyb. XXI. 9, 2; Liv. XXXVII. 20; App. Syr. 26). Неясно, были эти воины наемниками или Ахейский союз направил их в помощь по договору. В дальнейшем, вероятно, часть их была поселена в одном из основанных Атталидами городов — в Эвмении во Фригии.

В 189 г. до н. э. во время похода римской и пергамской армий против галатов силы Эвмена II были представлены всего 200 всадников и примерно 1 тысячей пехотинцев (Liv. XXXVII. 18; XXXVIII. 12, 8; 21, 2).

После Апамейского мира 188 г. до н. э. в связи со значительным территориальным ростом государства увеличилась численно и его армия. Источники вполне определенно свидетельствуют о несколько возросшей военной силе царей Пергама. В 171 г. до н. э. Эвмен II направил в Балканскую Грецию для участия на стороне Рима в войне против царя Македонии Персея 6 тысяч пехотинцев и 1 тысячу всадников (Liv. XLII. 55). М. И. Ростовцев полагал, что дошедшие в античных исторических сочинениях данные о численности армии Пергамского царства не соответствуют в полной мере действительности и являются заниженными. Основная часть сохранившихся в трудах греческих и римских авторов сведений связана с действием пергамских войск как союзника в военных действиях на стороне Рима, в которых участвовала только часть армии¹. Поэтому естественно полагать, что армия Атталидов имела большую мощь и численность, чем представляют наши основные нарративные источники. Действительно, пергамские цари добивались побед и над кельтами, и над армиями Селевкидов, царей Вифинии, Понта и ряда других государств. При этом все-таки следует иметь в виду, что, по сравнению с такими мощными эллинистическими царствами, как государство Селевкидов или Македония при Филиппе II или Филиппе V, военные возможности Пергама были достаточно скромными. В противном случае трудно объяснить ряд военных неудач правителей Пергамского государства. Вероятно, известная военная слабость в сравнении с могучими и опасными соседями в немалой степени объясняет и устойчивую ориентацию пергамских царей на союз с Римом.

Важную роль в армиях эллинистических государств, в том числе и царства Атталидов, играли наемные солдаты, которые составляли многочисленные и, видимо, наиболее боеспособные подразделения². Среди надписей Пергама имеется документ, раскрывающий многие стороны положения наемников, — это договор Эвмена I с наемными солдатами³.

Договор, видимо, был заключен после мятежа воинов, который они подняли во главе со своими командирами. Документ представляет собой большую по объему (более 60 строк) и весьма содержательную надпись. Состоит она из трех основных разделов. В первом определяются условия службы наемников. Второй является клятвой воинов и их командиров хранить верность Эвмену I. Третий раздел содержит клятву правителя. К сожалению, не все положения документа ясны.

Условия службы наемников указаны следующие.

1. Для них определена цена хлеба в 4 драхмы за медимн и цена вина в 4 драхмы за метрет (стк. 3-4). Цены установлены не низкие⁴. Возможно двоякое понимание данного положения. Ф. Ф. Соколов и Т. Рейнак считали, что говорится о деньгах, которые должны платить наемники за питание. По мнению Г. Т. Гриффита, речь идет о замене выдаваемого воинам натурального довольствия денежным⁵. На размере жалованья это не сказалось. Ф. Ф. Соколов подметил, что о повышении жалованья в документе нет речи. Видимо, оно осталось прежним — как до мятежа, и солдаты не требовали его увеличения⁶.

2. Год считать в 10 месяцев, вставной месяц не считать (стк. 5-6). По греческим обычаям полисы вели войны, как правило, в течение 7-8 месяцев года, пока была благоприятная погода. Для наемников этот сезон продлен до 10 месяцев. По предположению Г. Т. Гриффита⁷, наемные отряды, которые размещались в крепостях царства, поздней осенью и зимой делились на две половины, каждая из которых получала два месяца отдыха (может быть, ноябрь-декабрь и январь-февраль). Не совсем ясно положение относительно вставного месяца. Видимо, оно связано с разницей в ионийском и македонском календарях (как считает Г. Т. Гриффит) или с разницей между лунным и солнечным календарями (по мнению Ф. Ф. Соколова)⁸. В любом случае открывалась возможность злоупотреблений со стороны нанимателя, которую данное положение должно было пресечь.

3. Тем, кто отслужил установленный срок (лет или месяцев — в надписи не сказано), — быть свободным от службы; чтобы плату получали в соответствии с выслугой (стк. 6-8). Ф. Ф. Соколов полагал, что установленный срок службы наемников Эвмена I составлял 430 лунных месяцев, после которых жалованье становилось пенсией⁹. Г. Т. Гриффит по-иному понимает данное выражение надписи: речь идет об установленных 10 месяцах службы, после которых воин получал плату и 2-месячный отдых¹⁰.

4. Предусмотрена выдача специальных средств на содержание детей-сирот в случае гибели воина. Получать эти средства могли ближайшие родственники наемника или те люди, в отношении которых он распорядился (стк. 8-9). Возможно, речь в данном случае идет не о денежных суммах, а о каких-то натуральных выплатах.

5. Воинам предоставлено освобождение от налогов, как в 44-м году (именно так сказано в надписи). Закончившие службу или отпущенные с нее наемники получали право свободного выезда с территории страны и освобождались от пошлин при вывозе своего имущества (стк. 9-13). Неясна первая часть данного положения из-за чрезмерной краткости текста. По мнению М. Френкеля и И. Уссинга, освобождение от налогов воин получал на 44-м году своей службы у Эвмена I. В. Диттенбергер считал, что речь идет о 44-м годе эры Селевкидов (269/268 г. до н. э.), когда Филетер предоставил воинам освобождение от налогов, а Эвмен I в договоре, таким образом, подтвердил данную льготу¹¹. Ф. Ф. Соколов воздержался от точного определения смысла положения договора. По его мнению, может быть, освобождались от налогов отслужившие 43 лунных года (или 430 лунных месяцев) солдаты или же статья означала вообще свободу от налогов для всех наемников¹².

6. Жалованье, которое Эвмен I согласился выдать наемникам за 4 месяца, должно выплачиваться без вычетов (стк. 13-14). Статья договора также не совсем ясна. О каких 4 месяцах идет речь? Специалисты единодушны в своем предположении о том, что 4 месяца продолжался мятеж наемников, а при заключении мира с Эвменом I они потребовали считать этот срок временем службы. Г. Т. Гриффит также обратил внимание на то, что в данной статье нет речи о натуральном довольствии для солдат за 4 месяца. Дело, видимо, объясняется тем, что продовольствие мятежные наемники добывали грабежом окрестных мест¹³.

7. Последнее, седьмое, положение договора, в котором говорится о какой-то неизвестной категории воинов, неясно из-за плохой сохранности текста. В 14-15-й строках издатели и исследователи по-разному восстановили одно слово. Ф. Ф. Соколов читал ???? ??? ???[??]???, полагая, что речь идет о луканах — наемниках италийского происхождения. В. Диттенбергер и вслед за ним Г. Т. Гриффит предпочли иной вариант восстановления текста: ???? ??? ???[??]???. По мнению В. Диттенбергера, речь идет об особой категории воинов, которые за заслуги, может быть за храбрость, награждались специальным знаком — венком из ветвей белого тополя¹⁴. Воины этой неизвестной категории должны были получить хлеб за то же время и «венок». Видимо, этой категории воинов предоставлены определенные льготы — в отличие от основной массы наемников они получали бесплатно натуральное содержание «за то же время», то есть за 4 месяца мятежа, и, кроме того, «венок». Под этим словом В. Ф. Соколов понимал жалованье за 4 месяца. По нашему мнению, это была какая-то дополнительная плата, прибавка, определенная для данной категории воинов.

Договор относится к начальному периоду истории государства Атталидов. Изменились ли в дальнейшем условия службы воинов, неизвестно.

Наемники в армии Пергамского царства происходили из самых разных областей греческого мира: из городов Массилия, Солы, Лисимахия на полуострове Херсонес Фракийский, из полисов Малой Азии, областей северной и средней частей Балканской Греции, из городов Пелопоннеса и с острова Крит¹⁵. Часть воинов-наемников имела негреческое происхождение. Источники упоминают македонян, траллов, фракийцев (Hesych. Τ???????; Liv. XXXVII. 39, 10; XXXVIII. 21,2).

Часть пергамских военных сил составляли военные поселенцы, которых нередко в литературе не совсем точно называют катеками¹⁶. К сожалению, информации о военных поселениях Атталидов недостаточно. В некоторых случаях население их называлось македонянами, что в надписях отмечалось специально, например: «проживающие в Кобедиле македоняне…»¹⁷. По предположению Г. Коэна, македонянами жителей поселения называли не только в связи с этническим происхождением их самих или их предков. Так могли называть воинов иного этнического происхождения, «служивших в военных македонских подразделениях. Македоняне упоминаются в поселениях Акрасос, Дойды, Кобедил и некоторых других (OGIS. 290, 314). Видимо, основная часть военных поселений в Малой Азии, в том числе македонских, была основана Селевкидами. После 188 г. до н. э. они вошли в состав царства Атталидов.

Внутренняя организация военных поселений отличалась от полисной, во всяком случае, колонии не имели своих эпонимных магистратов и вели счет лет по годам правления царя¹⁸. Возможно, и в мирной жизни поселенцы сохраняли черты военной организации. Одно из постановлений катекии македонян принято в честь стратега. Судя по использованному в надписи выражению, в данном случае стратег — не выборное должностное лицо общины, а военный командир¹⁹. В надписи из колонии Накрасы в честь Аполлония говорится, что он прежде был назначен стратегом города (???????? ?? ????????? ?ῆ? ?????? ??????????? — OGIS. 268. Стк. 9-10), то есть командиром военного поселения.

Вместе с тем колонии приобретали элементы общинной организации. Видимо, члены поселений собирались на собрания, принимали почетные постановления (документы другого рода не сохранились), отмечали общинные праздники (OGIS. 268; Malay Н. Researches… № 179). Среди поселенцев могли возникать культовые сообщества. В поселении Мернуфита сохранилась надпись, поставленная объединением Гераклиастов — почитателей Геракла²⁰. Геракл — популярное среди воинов божество, высоко почитался в Пергамском царстве в связи с тем, что он являлся отцом Телефа — легендарного правителя Мисии и мифического родоначальника династии Атталидов.

Итогом естественного развития некоторых военных колоний было превращение их в конечном счете в полисы или сближение их организации с полисной. Подтверждением этому является надпись, составленная в 163-162 гг. до н. э. от имени македонян из местечка Кобедил. По форме она напоминает почетные постановления военных колоний Атталидов, но человек, в честь которого составлен документ, назван гражданином поселения²¹. Аналогичным было положение Накрасы, которая, будучи военной колонией, имела стратега в качестве командира и счет годам вела по годам правления царя; вместе с тем названа в почетном декрете полисом, имела гражданский коллектив, общинные праздники, своих должностных лиц (OGIS. 268). На основе военных колоний произошло также образование некоторых городов — Атталии в Лидии, Аполлонии во Фригии, возможно, Аполлониды в Лидии. Э. Бикерман полагает, что «тексты, относящиеся к селевкидским и атталидским колониям, не содержат никаких указаний на военный характер этих населенных пунктов»²². Едва ли это утверждение справедливо, поскольку во главе военных поселений стоял стратег, то есть колонии имели квазивоенную структуру, что признает и Э. Бикерман. Кроме того, декрет Пергама 133 г. до н. э. упоминает среди разных категорий воинов македонян (OGIS. 338. Стк. 14). Складывается впечатление, что данный этноним служил устойчивым обозначением воинов.

Возможно, на военные колонии и их командиров возлагалась обязанность осуществлять управление ближайшими поселениями местных сельских жителей. Недавно найденная почетная надпись (Malay Н. Researches… 179), к сожалению, очень плохо сохранившаяся, представляет собой почетное постановление в честь некоего стратега, которого царь поставил «эпистатом местечка» (? ΄????????? ??? ?????). Наиболее вероятно, что в почетной надписи идет речь о стратеге военного поселения, на которого также возлагались обязанности управления поселением, где проживали мисийцы.

Положение военных поселенцев известно по двум частично сохранившимся письмам пергамских царей (RC. 16; 51)²³. Катекам предоставлялись земельные наделы из государственного фонда в качестве повинностного владения, а не на правах частной собственности. За это поселенцы должны исполнять обязанности военного характера. Назывался данный надел ??????. В одном из писем (RC. 51) указаны размеры надела. Они зависели от принадлежности поселенца к одной из двух выделенных в документе категорий: первая — ?? ???????????????? (стк. 14), вторая — ?? ???? ???????????????? (стк. 15). Первые получали 100 плетров необработанной земли и 10 плетров виноградника, вторые в два раза меньше — 50 плетров необработанной земли и 5 плетров виноградника (стк. 14-16)²⁴.

Смысл выражений не совсем ясен, поэтому ускользает от понимания характер различия. По предположению Ч. Б. Уэллза, которое принимает И. С. Свенцицкая²⁵, речь идет о воинах, построивших себе в городе собственное жилье (именно им предоставляется в два раза больше земли) и не имевших своего дома. Последние расквартированы по жилищам других жителей. Льгота первым предоставлена, видимо, в связи с тем, что они прочно и надолго обосновались на месте поселения, кроме того, не обременяя граждан населенного пункта постоем.

Сравнение пергамских и других античных материалов с данными относительно современного сельскохозяйственного производства в странах Средиземноморья показывает, что даже небольшой клер, выделяемый колонистам пергамскими царями, представлял собой основательное хозяйство, которое могло прокормить две семьи. Клеры более значительного размера представляли собой уже небольшие поместья²⁶.

Помимо полученных от казны во владение земель каждый военный поселенец имел право приобрести из царского земельного фонда надел в частную собственность (RC. 51. Стк. 18-21). Исполняя военные обязанности, катеки должны были, кроме того, вносить в казну налоги за пользование землей. С виноградника налог составлял двадцатую часть урожая, с зерна и других плодов — десятую (стк. 16-18). Бездетным воинам предоставлялось право свободного завещания собственности после уплаты налога в казну (стк. 25-27). В некоторых случаях военным поселенцам предоставлялось освобождение от налогов на определенное время²⁷.

При характеристике военных поселений царей Пергама приходится признавать, что неясен один из самых важных вопросов: как была организована военная служба колонистов²⁸. Скорее всего поселения напоминали клерухии птолемеевского Египта и представляли собой резервные силы, которые призывались на службу в случае необходимости. Обычно такие поселения в Египте имели военизированный характер, но некоторые черты военной организации сохраняли и колонии Атталидов. Уже упоминалось о том, что одно из почетных постановлений было принято македонянами в честь своего стратега, который стоял во главе данного поселения²⁹. Другой документ представляет собой посвящение «воинов из Паралии» (OGIS. 330), которые были поселенцами, мобилизованными при Аттале II в 145 г. до н. э. в военный поход и благополучно из него вернувшимися³⁰.

Полибий в рассказе о походе Аттала I в 218 г. до н. э. по районам западного побережья Малой Азии сообщает о том, что свою армию царь Пергама усилил отрядом галлов из Фракии из племени эгосагов, пообещав им при этом дать удобную для жительства территорию (Polyb. V. 78,5). Предполагалось, очевидно, создание поселений, мужское население которых можно было привлекать к военной службе.

Кроме того, размещение многих военных поселений вдоль границ показывает, что они могли исполнять роль постоянной пограничной службы. В целом военных поселенцев можно охарактеризовать как профессиональную и социальную категорию, обладавшую определенными правами и привилегиями и занимавшую хотя и невысокое, но устойчивое экономическое и общественное положение.

Пергамские цари призывали к военной службе и представителей негреческого местного населения Малой Азии. Практика привлечения к военной службе местных восточных народов получила широкое распространение в государстве Селевкидов, в армию которых также набирались воины из малоазийских народов — писидяне, ликийцы, памфилийцы и мисийцы³¹. О порядке набора их в армию, условиях службы ничего не известно. Видимо, в сельских общинах и городах с местным населением в случае необходимости производился набор. После военного похода солдаты возвращались домой. Нужно также отметить, что в ряде случаев по источникам трудно определить, идет речь о наемниках или о призываемых на службу в порядке повинности воинах.

В договоре Эвмена I с наемниками (OGIS. 266) выделены две основные категории солдат. Первые — получающие плату, то есть наемные воины, среди которых были пехотинцы, всадники, гарнизонная стража. Вторые — воины, не получающие жалованья (??????? — стк. 36). Г. Бенгтсон считал, что в договоре идет речь о гражданах Пергама, привлекавшихся к военной службе³². По предположению Г. Т. Гриффита, это были какие-то нерегулярные части, состоявшие или из ветеранов, или из представителей местного малоазийского населения³³. Последнее предположение более вероятно в связи со следующими фактами. Декретом Пергама 133 г. до н. э. предусмотрено предоставление гражданских прав ряду категорий воинов, в том числе мисийцам, масдиэнам (стк. 14, 16). Они названы в документе среди других групп воинов, составлявших вспомогательные части (??? ??ῖ? ?????? ?????????? — OGIS. 338. Стк. 17-18). Уже упоминавшиеся надписи из Лилеи (область Фокида в Балканской Греции) называют имена воинов Аттала I, составлявших шесть подразделений. В составе трех из них служили мисийцы, двух — наемники, одного — граждане Пергама. Как указывал Г. Т. Гриффит, положение мисийцев не совсем ясно. Скорее всего они не были наемниками. Возникает предположение, что пергамские цари набирали в свою армию наряду с наемниками представителей местного малоазийского населения, которые занимали в войске особое положение, составляя вспомогательные отряды³⁴.

После установления власти Атталидов над галатами в армию царей Пергамского государства привлекались кельты. В 171 г. до н. э. в войне против македонского царя Персея Эвмен II имел конный отряд галатов (Liv. XLII. 55; 58). Напомним читателю уже упоминавшийся факт: весной 168 г. до н. э. из Пергама было отправлено 35 специальных кораблей для перевозки конницы, на которых находилось не менее 1 тысячи галльских воинов. Из них вследствие неожиданного нападения македонского флота 800 погибло, а 200 попало в плен (Liv. XLIV. 28). Э. Хансен высказала предположение о том, что именно обременительная военная служба в армии Пергамского царства явилась одной из причин восстания галатов в 168 г. до н. э. После того как вмешавшийся в отношения Эвмена II и кельтов римский сенат предоставил последним автономию, галаты не служили более в армии Пергама³⁵.

Тит Ливий рассказывает также о том, что для участия в совместном походе с римлянами против галатов брат Эвмена II Афеней привел 1 тысячу пехотинцев из различных племен (Liv. XXXVIII. 13). Римский историк упоминает в составе вспомогательных сил Эвмена II воинов киртиев (cyrtiorum gentis — Liv. XLII. 58) числом в 300 человек. Этот народ, проживавший на территории западной части Иранского нагорья, считают предком современных курдов. Участие их в составе армии Пергамского царства выглядит странным, но между тем может быть объяснено. В мирном договоре, который был заключен в 179 г. до н. э. между Эвменом II и царем Понта Фарнаком I, участвовали некоторые другие правители, среди них — царь Великой Армении Артаксий (Polyb. XXV. 2, 12). Возможно, он направил Эвмену II в качестве вспомогательных сил своих 300 воинов или предоставил ему право набирать наемников среди киртиев³⁶.

В армии царей Пергамского государства также определенную роль играли гражданские ополчения полисов царства. В трудах, посвященных военному искусству эпохи эллинизма, а также эллинистическому полису и монархии, вопрос о военной организации городов рассматривался недостаточно. Нет сомнений в том, что свободные и так называемые союзные царям полисы Малой Азии сохраняли в III—I вв. до н. э. военную организацию, имели свои армии и флот, вели самостоятельные военные действия с другими городами или даже с армиями монархов. К этой категории городов относились Родос, Кизик, Византий, Гераклея, Приена, Милет, Калхедон, Синопа и другие.

Исследования Г. А. Кошеленко на материалах городов Дура-Европос и Сузы (Селевкия-на-Эвлее) показали, что созданные династией Селевкидов полисы являлись условными коллективными собственниками предоставленной им земли, за пользование которой жители городов обязаны были служить в царской армии³⁷. Видимо, аналогичным было положение основанных династией городов и в государстве Атталидов. К их числу относятся Атталия в Лидии, Эллинополь, Дионисополь, Аполлония во Фригии, Аполлонида в Лидии, Триполис, Атталия в Памфилии, Эвмения, Филадельфия и другие. Данное предположение в отношении названных городов тем более вероятно, что часть их возникла из военных колоний.

Известно, что к военным походам привлекались граждане столицы царства. Четыре надписи с декретом города Лилея в Фокиде, принятым в годы Первой Македонской войны, видимо, в 209-208 гг. до н. э., содержат имена воинов, которых царь Пергама Аттал I разместил в городе для его защиты. Солдаты составляли шесть подразделений (?????????), из которых два состояли из наемников, три из мисийцев — жителей области Мисия в Малой Азии, а одно — из граждан города Пергама. В общей массе воинов граждане столицы составляли значительную часть — 17 процентов³⁸. По мнению Г. Т. Гриффита, доля граждан Пергама в составе царской армии в тех ее подразделениях, которые воевали не за морем, а на территории Малой Азии, была еще выше³⁹.

Большой интерес представляет в связи с этим еще один документ — договор Аттала I с жителями полиса Малла, который находился на острове Крит⁴⁰. Договор датируется временем около 200 г. до н. э. и включает обязательство Аттала I направить в Маллу 300 воинов с командиром. Царь должен обеспечить транспорт, жалованье (видимо, на время дороги) и то, что необходимо в пути (стк. 18-19). Установлены размеры оплаты воинов: в день каждый из них должен получать по одной эгинской драхме, командиры — по две драхмы, на питание — по одному аттическому хойнику хлеба (стк. 21-24). Деньгами и хлебом солдат по договору обеспечивают маллийцы. В документе оговорено, что во время военных действий, когда воины находятся на вражеской территории, пропитание они должны добывать сами (стк. 24-25). Особое внимание вызывает в данном договоре то обстоятельство, что он не содержит условий относительно вооружения посылаемых воинов, их социального статуса и других, как это делалось в иных подобных документах. При этом тщательно оговорены условия службы солдат. По предположению Л. П. Маринович⁴¹, речь в данном договоре идет именно о воинах из числа граждан города Пергама.

Как известно, одной из черт полиса было совпадение в принципе социально-политической и военной организации⁴², при котором каждый гражданин являлся воином, входил в состав полисного ополчения и получал в детские и юношеские годы не только гражданское воспитание, но и общую физическую и военную подготовку. Этой последней цели должен был служить институт эфебов и юношей как особых возрастных объединений. В связи со всем сказанным выше возникают два вопроса: 1. Имела ли практика воспитания эфебов и юношей в Пергаме и других городах царства хотя бы частично военный характер; 2. Сохраняла ли полисная организация в городах Малой Азии, вошедших в состав Пергамского царства, военный характер?

В надписях Пергама часто упоминаются возрастные объединения эфебов и юношей. Известно, что в столице царства Атталидов для юношей и эфебов были построены специальные гимнасии, что эти объединения участвовали в отправлении культа того или иного божества или царя (OGIS. 332. Стк. 35-36; 764). В одной из надписей города времени правления Аттала III говорится о наградах эфебам и юношам за состязания в беге и с оружием (OGIS. 764. Стк. 25, 30, 34, 35). В других документах Пергама упомянуты соревнования с оружием эфебов и мужчин⁴³. Можно полагать, что, во всяком случае, элементы военной подготовки граждан в эллинистическом Пергаме сохранялись. Использование Атталом I гражданского ополчения столицы царства в военных действиях свидетельствует о сохранении полисной общиной Пергама черт военной организации. Аналогичным было, видимо, и положение других городов, подвластных Атталидам. Полибий сообщает, что в 218 г. до н. э., когда отряды галатов стали осаждать город Илион и разорять его окрестности, на помощь грекам пришли их соседи — жители Александрии в Троаде, сформировавшие отряд в 4 тысячи воинов. Оба города в данный момент были подвластны Атталу I (Polyb. V. 78, 6; III. 3—4). Надпись II в. до н. э. из города Скепсиса в Троаде, который после 188 г. до н. э. подчинялся Атталидам, содержит перечень предоставленных народным собранием полиса льгот жрецу Диониса, среди которых указано освобождение от военной службы⁴⁴. Страбон сообщает еще один любопытный факт: поднявший в 133 г. до н. э. восстание Аристоник был разбит жителями Эфеса в морском сражении (XIV. 1, 38). Эфес по условиям Апамейского мира 188 г. до н. э. находился во власти Атталидов, но город, судя по сообщению Страбона, имел боевые корабли, а его граждане за пятьдесят пять лет власти пергамских царей не утратили военного опыта. Надпись из города Сеста на полуострове Херсонес Фракийский, представляющая собой почетный декрет города в честь Менаса (OGIS. 339), рассказывает о том, что дважды избиравшийся гимнасиархом Менас устраивал для эфебов и юношей состязания по бегу, стрельбе из лука, метанию дротика, а также проводил показательные бои в тяжелом вооружении (?????????). Дети и юноши проходили, таким образом, военную подготовку, хотя город находился в это время под властью Атталидов.

Надпись из Милета с указанием культовых почестей Эвмену II упоминает шествие вооруженных эфебов (ABA. Abh. 1. 1911. S. 27-30)⁴⁵. Награды за метание дротиков, стрельбу из лука назначали в подвластных царям Пергама Траллах (Syll.3 1060, 1062). В целом ряде свободных городов — в Гераклее Понтийской, Миласе, а также в подчинявшихся Атталидам полисах — в Сеете (OGIS. 339), Пергаме (IGR. 4, 482) — в гимнасиях одним из видов состязаний, за которые назначались специальные награды, была ΄???????, представлявшая собой, по мнению исследователей, какой-то вид коллективного военизированного выступления⁴⁶. Может быть, это были показательные действия в строю.

Добавим к сказанному, что города царства сохраняли свои укрепления — стены, башни, ворота. Их имели, например, Сеет (Strab. XIII. 1,22), Сарды (Polyb. XXI. 16, 1), Корик (Strab. XIV. 4, 1), Пергам, Андрос (Liv. XXXI. 45).

К сожалению, мы почти не имеем информации о том, привлекали ли цари Пергамского государства граждан подвластных им городов, кроме столицы, к службе в составе своих военных сил. A. X. М. Джоунз в принципе отвергал такую возможность, считая, что цари не доверяли подвластным им городам. Но известно, что Андрос посылал своих граждан в Пергам для участия в войне. В свете всех приведенных фактов предположение об использовании Атталидами граждан зависимых городов царства в военной службе представляется вполне вероятным. М. И. Ростовцев и Э. Хансен уже высказывали его, правда, почти не обосновывая фактами⁴⁷. М. И. Ростовцев также отмечал большую роль, какую играли гимнасии в Пергаме и подвластных династии городах в организации военной подготовки детей, эфебов и юношей⁴⁸. Новая надпись из Метрополя — один из двух декретов в честь Аполлония, сына Аттала, — свидетельствует о том, что полисное ополчение участвовало в составе римской армии в подавлении восстания Аристоника (I. Metropolis. I. А, стк. 19, 23-32, 43-44, 47-56).

Пергамская сухопутная армия делилась на три рода войск: конницу, тяжелую и легкую пехоту. Во главе конницы стояли гиппархи (RC. 16. Стк. 1; IvP. 13. Стк. 20-22, 54, 55, 29). Пехота делилась на подразделения, называвшиеся гегемонии (?????????), во главе которых находились гегемоны (????????) или, по надписям из Лилеи, ксенаги (???????). Более крупные подразделения, а также своеобразные военные округа возглавляли стратеги⁴⁹.

Верховное командование армией Пергамского государства осуществляли цари, во многих случаях лично возглавлявшие войска. Известно, что Аттал I командовал армией во время борьбы с полководцем Селевкидов Ахеем, во время войны с галатами, с Антиохом Гиераксом, а также во время Первой и Второй Македонских войн. Его сын Эвмен II также стоял во главе армии во всех крупных кампаниях. Большую роль в осуществлении военного командования армией играли ближайшие родственники царя. При Эвмене II его братья в некоторых случаях даже возглавляли самостоятельные военные предприятия. Например, во время похода римской армии против галатов в Малой Азии в 189 г. до н. э. во главе союзных частей пергамского войска стоял брат Эвмена II Аттал (Liv. XXXVIII. 12). В других ситуациях братья царя командовали отдельными подразделениями. В битве при Магнесии 190 г. до н. э. армию Пергама возглавил Эвмен II, но некоторые отряды конницы находились под началом Аттала (Liv. XXXVII. 43). Во время войны Рима с царем Македонии Персеем Эвмен II снова возглавил армию и флот. Для охраны столицы царства был оставлен его брат Филетер. Другой брат, Афеней, стал командиром размещенного в городе Халкида пергамского гарнизона в 2 тысячи пехотинцев (Liv. XLII. 55).

Воины Пергамского царства имели традиционное греческое и македонское вооружение: шлем, оставлявший открытым лицо и защищавший голову, затылок, лоб и щеки, а также панцирь, щит, поножи, копья и мечи.

Для осады городов противника и защиты собственных укреплений использовались военные машины. Тит Ливий повествует о том, что в годы Первой Македонской войны при осаде города Орея Аттал I использовал баллисты, катапульты и другие орудия, которые метали камни огромной тяжести (XXXI. 46). При археологических исследованиях Пергама были открыты специальные помещения для хранения метательной техники и найдено около 900 ядер к ней. Их вес достигал 72 кг⁵⁰.

Пергамские цари обладали собственным военным флотом. Возникновение его связано, вероятно, со временем правления Эвмена I. Р. Аллен считает, что созданию флота благоприятствовал территориальный рост государства при втором правителе, овладение зоной Элейского залива⁵¹. Договор Эвмена I с наемниками содержит обязательство воинов, «если что-либо получу от него (Эвмена. — О. К.), город, или крепость, или корабль, или деньги, или другое, что он передаст мне, — верну правильно и справедливо Эвмену» (OGIS. 266. Стк. 37-39). В период правления Аттала I и последующих пергамских царей флот активно участвовал в военных операциях, главным образом в войнах против Македонии. В Первую Македонскую войну Аттал I снарядил в 208 г. до н. э. 35 военных кораблей (Liv. XXVIII. 5), в годы Второй Македонской войны в составе участвовавшей в боевых действиях пергамской флотилии находилось 24 корабля. Во время войны с Антиохом III (192-188 гг. до н. э.) Эвмен II выставил около 50 кораблей, среди которых 24 были крытыми палубными, остальные беспалубными (Liv. XXXVI. 43. Ср.: App. Syr. 22). Из сообщения Полибия известно, что Аттал II для войны с Вифинией создал с помощью своих союзников Родоса, Кизика и других мощный флот в 80 кораблей, 27 из которых принадлежали собственно Пергаму (XXXIII. 13, 1-2). Флот Пергама составляли корабли разного класса и назначения. Среди них источники упоминают палубные пентеры, квадриремы, имевшие соответственно по 5 и 4 ряда весел (Polyb. XVI. 7; Liv. XXVIII. 5), беспалубные корабли (Liv. XXXVI. 43). Для перевозки конницы имелись специальные суда, которые Тит Ливий именует по-гречески «гиппагоги». 35 таких кораблей использовал Эвмен II, чтобы переправить конницу галатов в Балканскую Грецию для участия в войне с Персеем (Liv. XLIV. 28). В состав флота входили также грузовые корабли, имелось специальное царское судно (Polyb. XVI. 7). Главной военно-морской базой страны являлся город Элея (Liv. XXXVI. 43), расположенный по соседству с Пергамом и соединенный с ним дорогой. Во время войн с Македонией в качестве стоянки и военной базы флота использовалась гавань острова Эгина. Цари также свободно пользовались гаванями зависимых от них полисов.

Примечания:

[1] Rostovtzeff М. Pergamum. Р. 594.
[2] Parke H. W. Greek Mercenaries Soldiers. Oxford, 1933; Griffith G. T. The Mercenaries of the Hellenistic World. Cambridg, 1935; Launey M. Recherches sur les armees hellenistiques. T. 1-2. Paris, 1949-1950.
[3] Текст опубликован: IvP. 13; OGIS. 266. Перевод (неполный) см.: Хрестоматия по истории Древней Греции. М., 1964. С. 516-517. Анализ документа см.: Соколов Ф. Ф. Договор Евмена с наемными воинами // ??. Ф. Ф. Соколова. СПб., 1910. С. 405-410; Griffith G. Т. The Mercenaries… P. 172-173,282-288; Bengtson H. Op. cit. Bd. 2. S. 198-207; Hansen E. Op. cit. P. 231-232.
[4] См.: OGIS. Vol. I. Р. 434. Not. 6-8.
[5] Соколов Ф. Ф. Договор… С. 406; Griffith G. Т. The Mercenaries… P. 282-283.
[6] Соколов Ф. Ф. Договор…
[7] Griffith G. T. The Mercenaries… P. 283.
[8] Соколов Ф. Ф. Договор…; Griffith G. T. The Mercenaries…
[9] Соколов Ф. Ф. Договор… Аналогичное мнение высказывал Т. Рейнак.
[10] Griffith G. Т. The Mercenaries… P. 284.
[11] Frankel M. IvP. Bd. 1. S. 16; UssingJ. Pergamos. Seine Geschichte und Monumente. Berlin, 1899. S. 12; Dittenberger W. OGIS. Vol. I. P. 436. Not. 14; Hansen E. Op. cit. P. 232. Not. 414.
[12] Соколов Ф. Ф. Договор… C. 407.
[13] Соколов Ф. Ф. Договор…; Dittenberger W. OGIS. Vol. I. P. 436.Not. 15; Griffith G. T. The Mercenaries… P. 285.
[14] Соколов Ф. Ф. Договор… C. 408; Dittenberger W. OGIS. Vol. I. P. 437. Not. 16, 17; Griffith G. T. The Mercenaries… P. 286.
[15] Fouilles de Delphes. T. III. Epigraphie. Fase. IV. Livr. 2. Inscriptiones de la Terrasse du Temple. Paris, 1954. N 132-135 (A, B, C, D).
[16] О военных поселениях см.: Cohen G. Hellenistic settlements…; Cohen G. Katoikiai, katoikoi and Macedonians in Asia Minor //Ancient Society. 1991. Vol. 22. P. 42-43,48-50; Billows R Kings and colonists. Aspects of Macedonian imperialism. Leiden; New York; K?ln, 1995 (в Приложении дан список македонских поселений со ссылкой на источники — Р. 179-180). Важно обратить внимание на то, что упоминание о македонянах в том или ином поселении не всегда является свидетельством военного характера поселения (См.: Cohen G. Op. eit. P. 49-50).
[17] Keil-Premerstein. II. № 233. См. также: Keil-Premerstein. I. № 95.
[18] Keil-Premerstein. I. № 94, 95; II. № 233; OGIS. 268.
[19] Keil-Premerstein. I. № 95; Allen R. Op. cit. P. 96; ср.: Bengtson H. Die Strategie… Bd. 2. S. 207.
[20] Keil-Premerstein. II. № 51; Cohen G. Hellenistic settlements… P. 218.
[21] Keil-Premerstein. II. № 223. Ср.: Свенцицкая И. С. Особенности гражданской общины… С. 37; Cohen G. Hellenistic settlements… P. 214.
[22] Бикерман Э. Государство… C. 78.
[23] Billows R. Kings and colonists… P. 160-169.
[24] О взаимообусловленности военной службы горожан в основанных Селевкидами полисах и полисной земельной собственности см.: Кошеленко Г. А. Греческий полис… С. 230 сл.; 239, др.
[25] Хрестоматия… С. 517; Welles Ch. В. RC. P. 207-208. Подробнее см.: Segre М. Έ??????????????? II Riv. fil. class. 1935. Vol. LXIII. P. 222-225.
[26] Billows R. A. Kings and colonists… P. 160-165.
[27] Rostovtzeff М. Pergamum. Р. 171 f. Убедительные доказательства возможности приобретения даже царских земель в собственность городами и частными лицами приведены Е. С. Голубцовой: Блаватская Т. В., Голубцова Е. С., Павловская А. И. Рабство в эллинистических государствах в II—I вв. до н. э. М., 1969. С. 165 сл. О превращении в эллинистическом Египте земельного держания военных поселенцев в частную собственность см.: Зельин К. К. Исследования по истории земельных отношений в Египте II—I веков до нашей эры. М., 1960. С. 346, др. См. также: Billows R. Op. cit. Р. 167-168.
[28] О характере военных поселений Селевкидов и Птолемеев и организации службы солдат см.: Бикерман Э. Государство… С. 74—79; Billows R. Kings and Colonists… P. 172 f.
[29] Keil-Premerstein. I. № 95. См. также: OGIS. 268.
[30] Бикерман Э. Государство… С. 78.
[31] Там же. С. 56-57,63.
[32] Bengtson H. Die Strategie… Bd. 2. S. 207.
[33] Griffith G. T. The Mercenaries… P. 287-288.
[34] Griffith G. T. The Mercenaries… P. 172; Hansen E. Op. cit. P. 226-228.
[35] Hansen Е. Op. cit. Р. 227.
[36] Hansen Е. Op. cit. Р. 112. Not. 139; Р. 228; ср.: Polyb. V. 52, 5; Liv. XXXVII. 40, 14; Strab. XI. 13,3.
[37] Кошеленко Г. А. Греческий полис… С. 231-232, 289. См.: Климов О. Ю. Военная организация городов Малой Азии в эпоху эллинизма // Античный мир и археология: Межвузов. сб. науч. тр. Вып. 9. Саратов, 1993. С. 50-59.
[38] Fouilles de Delphes. № 132-135 (А, В, С, Д); Маринович Л. П. О некоторых особенностях армии Пергамского государства // Проблемы античной истории и культуры. T. I. Ереван, 1979. С. 158; Griffith G. Т. The Mercenaries… P. 171-172; Bengtson H. Die Strategie… Bd. 2. S. 207.
[39] Griffith G. T. The Mercenaries… P. 172.0 большой роли граждан Пергама в составе царской армии см.: Hansen Е. Op. cit. Р. 225; Rostovtzeff М. Pergamum. Р. 596.
[40] Allen R. Op. cit. P. 209-210 (№ 3 A, В).
[41] Маринович Л. П. О некоторых особенностях… С. 158-160.
[42] Кошеленко Г. А. Греческий полис… С. 9-10; Маринович Л. П. Греческое наемничество IV в. до н. э. и кризис полиса. М., 1975. С. 267; Ehrenberg V. The Greek State. Oxford, 1960. P. 80.
[43] AM. 1904. Bd. XXIX. S. 152. № 1. Стк. 24-25,29,38; 1908. Bd. XXXIII. S. 382. № 3. Стк. 8; 1910. Bd. XXXV. S. 410. № 13. Стк. 15, 17, 20.
[44] Tasliklioglu Z., Frisch P. New Inscriptions from Troad // ZPE. 1975. Bd. 17. H. 2. P. 106. (N 2. Стк. 3-4).
[45] Новое издание надписи: Allen R. Е. Op. cit. Р. 220. N 15. Стк. 12.
[46] Crowther N. Euexia, Eutaxia, Philoponia: three Contests of the Greek Gymnasium // ZPE. 1991. Bd. 85. S. 301-304.
[47] Jones A. H. М. The Greek City… P. Ill; Roslovtzeff M. Pergamum. P. 596; Hansen E. Op. cit. P. 209.
[48] Roslovtzeff M. Pergamum. P. 596-597.
[49] Griffith G. T. The Mercenaries… P. 172, 173; Bengtson H. Die Strategie… S. 200-209, 411-412; Hansen E. Op. cit. P. 232.
[50] Hansen E. Op. cit. P. 230.
[51] Allen R. Op. cit. P. 26.

Источник:

Климов О. Ю. Пергамское царство. Проблемы политической истории и государственного устройства. «Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета», «Нестор-История». Санкт-Петербург, 2010.