Что было известно о слонах античным авторам (Armandi P. D.)

Что было известно о слонах, живущих в Индии до похода Александра — Мифы и верования индийцев, связанные с этими животными — Состав древних индийских армий — Слоны присутствуют в них в большом количестве — Свидетельства греческих и римских авторов. — Их необоснованно обвиняют в том, что они преувеличили число слонов, находившихся в распоряжении индийских государей — Использование слоновой кости во времена ранней античности еще до того, как западные народы узнали о происхождении этого материала — Аристотель — первый естествоиспытатель, которому слон был хорошо известен и который оставил его подробное описание.

Непроглядная тьма окутывает начала индийской истории, цивилизация на этой земле — самая древняя из всех. Нации, жившие на берегах Ганга уже в эпоху, когда об их существовании стало известно западным народам, были почти столь же развитыми в искусствах и науках, какими являются и сегодня. Таким образом, было бы совершенно напрасно выяснять, когда слон был ими приручен; они не смогли бы определить этого и сами. Позволено будет только предположить, что страшный четвероногий был самой трудной и, следовательно, последней из побед, одержанных человеком. Несомненно, прошло уже много времени с тех пор, как были одомашнены бык, лошадь и верблюд, когда бесстрашные охотники отважились проникнуть в мрачные прибежища слона, помериться с ним силами, пленить его и приучить к работе. Успеху этого великого предприятия должны были предшествовать долгие и опасные испытания.

Одно обстоятельство подчеркивает, какое высокое мнение всегда было у индийцев о слоне, — то почетное место, которое они отводили ему в своей мифологии. Индра, наиболее могущественный из их благих богов, повелитель воздуха и грома, представлен сидящим на слоне; Айравата¹ — имя, данное этому избранному животному, занимающему рядом с божеством то же самое место, что орел возле Юпитера греков. Ганеша, бог науки и мудрости (Минерва в мифологии индийцев), изображен в виде человека с головой слона, что искусно намекает на ум этого животного. Наконец, согласно их верованиям, вся земля находится на спинах восьми слонов, обращенных к восьми точкам пространства; посредством этого вымысла индийцы полагали выразить одновременно идею об устойчивости земного шара и о силе этого благородного животного, избранного опорой для него.

Традиционный культ, в котором слон был объектом почитания у индийцев, отразился в их поэзии и искусствах: имя этого животного в эпопеях и романах соседствует рядом с именами правителей и героев страны². Именно слон главное украшение праздников и парадов и верховое животное царей, дам и первых лиц государства. Гений художников подчинялся тому же вдохновению: везде мы видим слона, то вырубленного в качестве огромной кариатиды у ворот храма, то изображенного на стенах пагод, замков и мавзолеев³. И снова он несет во время религиозных процессий изображения богов и, покрытый драгоценными украшениями, сопровождает мистический кортеж Брахмы и Вишну.

Предприимчивые искатели приключений иногда использовали это своего рода преклонение индийцев перед слоном, чтобы показать, что их начинания находятся под небесным покровительством. Сандрокотт, этот удачливый солдат, который смог изгнать македонян и утвердить свою власть над большей частью территории Индии, заставил уверовать толпу, что дикий слон удивительной величины вдруг появился перед ним, поднял его себе на спину и стал одновременно его и проводником, и защитником (Justin., Hist, philippic., XV, 4)⁴. Он утверждал и заставил народ уверовать в то, что тем самым было дано ясное предсказание успеха его предприятия.

Наконец, позволю себе добавить здесь одну деталь, соответствующую тому, что говорят два наиболее солидных писателя древности, которая может послужить дополнением к уже приведенным фактам, касающимся того, какое огромное значение индийцы придавали слонам. Нам известна суровость нравов и законы этого народа в отношении женщин; мы знаем, с какой строгостью они карали за любовные связи. И несмотря на это (!), если женщина могла доказать, что получила в подарок слона, то она не только не подвергалась порицанию, но такого рода почитание ее красоты приносило ей наибольшее уважение. Как говорит Арриан, не было матроны, какой бы целомудренной она ни была, которая не проявила бы благосклонности к ухажеру, имевшему возможность преподнести ей подобный подарок (Arrian., De reb. indie., XVII; Strab., Geogr., XV, 1).

Теперь я перехожу к главному предмету моих исследований. Неоспоримо, что слоны всегда играли в военном деле индийцев наиважнейшую роль: для них они были подлинным нервом войны. И действительно, согласно «Амара Коше», низшее подразделение их древних армий включало в себя 1 слона, 1 боевую колесницу, 3 всадников, 5 пехотинцев.

На каждом слоне должно было находиться по четыре человека, и на каждой колеснице — по двое; таким образом, эта своеобразная бригада включала в себя 14 человек, 5 лошадей и 1 слона. Определенное количество подобных бригад составляло дивизию, и опять же определенное количество дивизий образовывало армию. Те же самые составляющие определены и в «Махабхарате», где мы читаем, что большая армия или, как мы сказали бы, идеальная армия, должна состоять из 109 350 пехотинцев, 65 610 всадников, 21 870 колесниц и 21 870 слонов — пропорция, аналогичная приведенной выше и соответствующая древнейшим военным традициям индийцев⁵.

Согласно этим данным, армия в 50 тысяч пехотинцев и 30 тысяч всадников должна была располагать 10 тысячами слонов, что невероятно, если мы будем руководствоваться фактами и свидетельствами нашего времени. Тем не менее, нам не дано понять, что представляла собой Индия в ту отдаленную эпоху, и, возможно, никогда не суждено это узнать. Однако мы можем утверждать, что начиная с самых древних времен, известных намного лучше, чем те, к которым восходит традиция, о которой мы только что упомянули, индийцы испытывали безграничное доверие к своим слонам и смотрели на них как на главную военную силу (Quint. Curt., VIII, 13; Plin., NH, VIII, 9).

Свидетельство о наиболее раннем использовании боевых слонов в Индии находится у Диодора Сицилийского и относится к временам Семирамиды, т. е. к периоду за пятнадцать или восемнадцать веков до начала нынешней эры (Diod., Sicul., II, 16). У меня еще будет случай вернуться к этому походу ассирийской царицы; теперь же я должен ограничиться замечанием о том, что чудесное и достоверное перемешаны в нем настолько, что трудно рассматривать его в качестве исторического события. Но факт, который не может вызвать сомнения, — это то, что обладание слонами стало с тех пор одним из наиболее зримых прав власть предержащих и что могущество царей измерялось количеством слонов, которое они могли содержать.

Подобный вид роскоши, неизвестный народам Запада, потряс первых писателей, которые открывали публике чудеса Индии; они, нужно это признать, часто давали волю своему воображению и иногда примешивали к своим рассказам басни. Поэтому мы можем не придавать значения словам врача Ктесия и переписывавшего его Элиана, когда они говорят нам об одном царе, за которым во время его походов следовало 100 тысяч слонов (Aelian., Animal, XVII, 29). Впрочем, было бы неоправданно доводить свой скептицизм до того, чтобы не принимать во внимание многочисленные свидетельства серьезных и основательных авторов, которые единогласно говорят о большом числе слонов у индийских государей. По словам Страбона, только один народ серов, живший к востоку от Ганга, мог выставить пять тысяч слонов. Гандариты и пресии, которые после поражения Пора выступили, чтобы помешать продвижению Александра, привели с собой, согласно Плутарху, 6 тысяч слонов, 4 тысячи — согласно Диодору и, по меньшей мере, 3 тысячи — согласно Курцию Руфу. Александр, отправившись на разведку, сам убедился, что слухи об этих приготовлениях не были преувеличенными (Strab., Geogr., XV, 1; Plut., Alexand., 62; Diodor. Sicul., XVII, 93; Quint. Curt., IX, 2).

В описании Индии, оставленном нам Плинием, содержится указание числа слонов, которое мог выставить каждый царь или каждый народ. Наиболее могущественным государством, согласно этому автору, было государство пресиев, населявших территорию вплоть до Ганга. Их столицей был большой город Палиботра. У царя пресиев было девять тысяч боевых слонов (Plin., NH, 19; 20)⁶; вслед за ними шли мегаллы, асанги, панды, хорты, жившие, как кажется, между Гузератом и склонами Гатты и содержавшие 3 тысячи слонов. Короче говоря, общее число боевых слонов, находившихся только в известной римлянам части Индии, достигало приблизительно 14 тысяч. Существуют люди, мне это известно, похваляющиеся тем, что не придают никакого значения этим расчетам и не устающие кричать о том, что они называют легковерностью и преувеличениями древних. Автор, которого я сейчас привел, не избежал их нападок; и, тем не менее, этот недостаток ему часто приписывают совершенно необоснованно, порой наделяя им излишне. Я остановлюсь ненадолго на этом вопросе, близко касающимся исследования, за которое я взялся, его решение к тому же может служить установлению достоверности используемых мной документов.

Сначала я хочу заметить, что древние, особенно те, кто писал после завоеваний Александра и во времена величия римлян, были в состоянии получить о географии и естественной истории сведения более точные, чем это обычно представляют. Перед глазами у них была огромная куча документов, которые нам не сохранило время или которые дошли до нас только частично. В числе прочих нужно назвать Периплы Ганнона и Скилака; отчеты многих офицеров Александра, таких как Неарх, Онесискит, Птолемей, Аристобул; описания походов этого завоевателя и природы стран, которые он покорил, сделаные Диог-нетом и Бетоном; воспоминания Мегасфена и Даимаха, послов, отправленных в Индию Селевком; воспоминания Патрокла, командовавшего флотом того же самого государя; наконец, воспоминания, которые Аполодор оставил о Парфии и Бактриане. Все эти сочинения существовали еще во времена Плиния, который упоминает их и использует⁷. Нет ничего более обыденного, чем при беглом ознакомлении с античными писателями встретить у них названия трудов, утраченных для нас, или цитаты из них; более того, мы имеем все основания думать, что древние авторы познакомили нас лишь с наименьшей частью произведений, существовавших в их время, и что у них было множество других, наличие которых мы даже не можем предполагать. Путешественники, торговцы, политические посланцы прибывали с Запада на Восток; другие шли с Востока на Запад; им часто случалось бывать при дворах Антиохии, Александрии и даже в Риме. Два посольства были отправлены к Августу от государей Индии с богатыми дарами. Николай Дамасский, цитируемый Страбоном, встретил в Антиохии трех из этих послов и получил много данных об их стране (Sueton., Avg., XXI, XLIII; Dion., Cass., LIV, 3; Oros., VI, 21; Strab., Geogr., XV, 1). Во времена императора Клавдия в Рим прибыли послы с Цейлона, которые рассказали массу любопытных сведений об их острове, сохраненных для нас Плинием (Plin., NH, VI, 24).

Все эти отчеты, все эти документы были сохранены в общественных библиотеках, где ученые имели возможность их изучать. Именно с помощью этих материалов Плиний создал свой огромный труд, который мы могли бы назвать энциклопедией древности.

Он сам сообщает нам, что ознакомился приблизительно с двумя тысячами томов всякого рода: историческими, географическими, философскими и т. д. Таким образом, согласно моему мнению, мы имеем право подвергнуть сомнению сообщаемые им факты только в том случае, если располагаем неопровержимыми доказательствами, которые можем противопоставить им. К тому же естествоиспытатели и путешественники, посещавшие Восток в наши дни, неоднократно, как будто в отместку современному скептицизму за древних, подтверждали рассказы, достоверность которых могла вызывать сомнения.

Что же касается слонов, то в последней главе этого труда будет дано доказательство того, что греческие и латинские историки были совсем не склонны к преувеличениям. Действительно, мы увидим, что среди монгольских султанов XVI и XVII вв. были такие, которые содержали от 6 до 12 тысяч слонов, и что при дворах Сиама и Пегу их обычно насчитывалось от 5 до 6 тысяч. Наконец, мы видели выше, что согласно установившимся издревле принципам военной системы Индии армия в 80 тысяч человек должна была располагать 10 тысячами слонов — пропорция, намного превосходящая данные, приведенные Плинием. По мере того как работы востоковедов будут предоставлять в наше распоряжение сокровища санскритской литературы, мы сможем лучше судить о многих вещах, которые нас сегодня удивляют.

Соображение, к которому здесь приходишь естественным образом, заключается в том, что численность популяции слонов неизбежно должна была уменьшаться вместе с распространением власти человека на земле. Дикие виды образуют непрочные сообщества, обреченные на то, чтобы исчезнуть перед цивилизацией. Сельское хозяйство и торговля равным образом принимают участие в их истреблении, а развитие, которое получают науки, предоставляет все более надежные способы их уничтожения. Многочисленные исторические документы подтверждают эти соображения. Возможно ли сегодня собрать на одной арене 400 львов, как это сделал Цезарь (Plin., NH, VIII, 20), 600 львов и 400 пантер, как Помпей (Dion., Cass., XXXIX, 6; Plin., NH, VIII, 20; VIII, 24), или, наконец, 1 000 страусов, как Проб (SHA, Prob., 19)⁸? Но слоны как вид, нуждающийся для жизни более любого другого в обширных территориях, должны были исчезнуть первыми при приближении человека и вообще сократиться численно гораздо более ощутимо, чем остальные виды животных. Поэтому мы считаем, что сегодня в Азии обитает меньше слонов, чем их было во времена Диодора, Страбона и Плиния⁹.

Тем не менее, это животное, которое так часто встречается в Индии, долгое время оставалось неизвестным в Европе и Западной Азии. Гомер, который дал столь точную картину накопленных в его время навыков и знаний, нигде не упоминает его¹⁰. Такое же молчание хранит и Гесиод. Священное писание, столь часто описывающее армии древних царей Азии, говорит о слонах только в связи с эпохой Макавеев, как известно, гораздо более поздней, чем эпоха Александра. По правде говоря, переводчики испытывают крайнее затруднение, стараясь найти значение слова бегемот, которым Иов называет одно из самых больших и самых сильных четвероногих его времени. Бошар исчерпал свою эрудицию, доказывая, что это животное было гиппопотамом, доминиканец Кальме всеми силами доказывает, что это слон; однако данные предположения, к тому же очень спорные, лежат за рамками истории. Памятники египтян также не содержат никаких изображений слонов, в то время как на них представлено множество четвероногих, живших в тех же самых лесах и на том же удалении от Египта, что и слоны. Возможно, подобное животное было из тех, что внушали ужас этому народу, и поэтому он не хотел его изображать. Самое раннее упоминание о слонах находим, если я не ошибаюсь, у Геродота¹¹.

Вместе с тем хотя существование слона оставалось тайной для народов Запада, они отлично знали о слоновой кости¹², и использование этого материала было распространено с незапамятных времен в Греции, Италии, Сирии и на всем побережье Средиземного моря. Финикийцы и этруски достигли совершенства в искусстве окрашивать ее в пурпурный цвет; слоновой костью украшали храмы и дворцы царей еще даже до Троянской войны. Ложе Пенелопы и кресло Улисса, ворота дворца Менелая были инкрустированы слоновой костью; ею украшали рукояти мечей и уздечки лошадей (Homer., Odyss., IV, 73; XIX, 55, 562; XXIII, 200; Iliad., IV, 141). Именно из этого ценного материала Соломон приказал сделать свой трон; Ахав использовал его для украшения своей резиденции (Paralip., II, 9; Reg., Ill, 22; Psalm., XLIV, 9). В Библии сказано, что корабли Соломона и Хирама, которые направлялись за своим грузом к берегам Тартеса и Офира, среди прочих товаров привозили оттуда слоновую кость (Paralip., II, 9; Reg., Ill, 10); наконец, этот материал находился в таком изобилии в Тире, что богатые граждане украшали им свои прогулочные лодки (Ezech., XXVII, 6)¹³.

Этот ценный товар, который, как и сегодня, мог быть привезен только из глубин Индии и Африки, кочевал, как кажется, много раз из рук в руки, прежде чем попасть на склады Финикии, куда он прибывал с массой экзотических продуктов, природа и происхождение которых также были неизвестны. В этом нет ничего такого, что должно удивлять нас. Жемчуг и шелк покупали по очень высоким ценам и долго использовали их для украшения, прежде чем узнали, что первый — сгущение устрицы, а другой — продукт гусеницы¹⁴.

Аристотель был первым естествоиспытателем, который дал описание слона, и это описание настолько точно и детально, что можно подумать, будто философ имел возможность видеть этого четвероногого и изучать его на досуге. В этом предположении нет ничего невероятного, если мы будем считать, что он работал над своей историей животных в последние годы жизни. Действительно, он мог видеть некоторых из этих животных, взятых в битве при Арбеллах — событии, произошедшем за десять лет до его смерти. Известно, что даже среди забот и опасностей войны Александр поддерживал со своим прежним наставником постоянную переписку; известно также, что царю было приятно отправлять ему редких животных и природные диковинки. Плиний утверждает, что Александр оплачивал тысячи охотников, птицеловов и рыбаков, желая обследовать все страны, которые проходил, с тем, чтобы ни один вид животных не остался неизвестным Аристотелю, которому он отправлял к тому же весьма значительные денежные подарки, поддерживая его исследования (Plin., NH, VIII, 17; A. Gell., Noct. attic., XX, 5). На основании этого вполне естественно предположить, что Александр, получив слонов в свое распоряжение, не преминул отправить их в Афины, где проживал тогда философ. Государь, который за раз подарил 800 талантов (более 4 тысяч франков) своему наставнику, не мог отступить перед отправкой одного слона, тем более, что это был способ возвеличить значимость своих подвигов в глазах греков и особенно афинян, мнение которых его так заботило (Plut., Alexand., 60). Все эти доводы мне показались достаточно вескими, чтобы отнести свое предположение к разряду достоверных.

Как бы там ни было, необходимо, чтобы Аристотель видел и изучил слона или получил очень точные описания от своих друзей, которые следовали за армией¹⁵. Он действительно сообщает об этом животном наиболее важные детали: скрупулезно описывает самца и самку, дает сведения об их анатомии, говорит о спаривании, сообщает о времени беременности и определяет в македонских медимнах ежедневное количество еды, необходимое каждой особи; наконец, и это интересный момент, опровергает несколько устоявшихся заблуждений своего времени, касающихся организации и привычек этого четвероногого, — заблуждений, которые будут повторяться в последующие столетия и окончательно будут развеяны только в наше время (Aristot., Hist, animal., I, 1; 12; II, 1; 2; 5; 6; 9; 15; 17; III, 9; 22; IV, 9; 10; V, 2; 14; VI, 18; 27; VIII, 9; 22; 26; IX, 1 ; 46)¹⁶. Я сказал, что этот философ мог видеть слонов, которые были взяты при Арбеллах; он прожил недостаточно долго, чтобы увидеть первых слонов, приведенных в Грецию наследниками Александра. Смерть настигла его за два года до этого события.

Примечания:

[1] Айравата (восставший из вод) — прародитель слонов. По одной из версий мифа он вышел из мирового океана. Он был ездовым и боевым животным Индры.
[2] По этому вопросу можно обратиться к «Рамайане» Шлегеля, к «Сборнику санскритской литературы» г-на Ланглуа и большому количеству работ современных ученых-индологов. Я собрал в примечании А в конце этого труда различные имена, которые давали слону в Индии.
[3] Весь мир слышал об огромных изображениях слонов, полнофигурных или в виде барельефов, вырезанных в базальтовых породах островов Элефанты (Гарипур) и Сальсеты, на побережье Бомбея. Подобные изображения находятся в подземном храме Мавалипурам и храме Элоры, который, согласно брахманам, существует 7900 лет. Бесчисленные колонны, статуи, странные орнаменты, которыми изобилует этот памятник, вызывают изумление путешественников. См.: Langles L. Monuments anciens et modernes de l’Hindoustan. En 21. Paris, 1821 ; Mill J. History of Britisch India / 4th ed. with notes and continuation by H. H. Wilson. In 6 vol. Vol. II. London, 1817. Ch. 8.
[4] Лань Сертория сыграла позднее на другом конце мира ту же самую роль, однако с меньшим успехом.
[5] Schlegel A. W. von. Indische Bibliothek. In 3 Bd. Bd. I. Bonn, 1820-1830; Ritter K. Die Erdkunde. Bd. IV. — «Амара Коша» — научный словарь, в котором различные темы изложены в алфавитном порядке; «Махабхарата» представляет собой обширный сборник древних индийских эпосов, составленных, как минимум, за четыре столетия до новой эры и, следовательно, предшествовавших эпохе Александра. Я многое почерпнул относительно разнообразных особенностей, касающихся индийских древностей, консультируясь с г-ном Бурнуфом, работы которого оценены всеми востоковедами и любезность которого сопоставима с его глубокими знаниями.
[6] Согласно майору Ренелю, империя празиенов, или гандаридов, простиралась от Пенджаба до Ганга, а древняя Палиботра (по-санскритски Паталипутра) находилась приблизительно на месте современного города Патна. Робертсон, напротив, разделяя мнение Анвиля, помещает Палиботру у слияния Джамны и Ганга, где теперь находится город Алаабад.
[7] Один из наиболее ученых географов современности Гослен показал, что описания Мегасфена и Даимаха поразительно точны (Gosselin F.-J. Recherches sur la g?ographie syst?matique et positive des anciens. En 4 t. Paris, 1798-1813. T. I).
[8] См. дополнительно Приложение I в конце нашего труда.
[9] Не нужно, однако, представлять себе сокращение численности слонов более значительным, чем оно было на самом деле. Типпу-Султан еще в 1781 г. владел 700 слонами, несмотря на потери, которые он понес в войнах против англичан. Как явствует из одного доклада, представленного в палате общин, с 1788 по 1798 гг. в Англию было привезено более 30 тысяч слоновьих бивней. Добавим к этому количеству все те бивни, которые в тот же самый промежуток времени должны были попасть на другие мировые рынки, и мы, по-видимому, не ошибемся, сказав, что в год во время отстрела умерщвляли от 3 до 4 тысяч слонов. Следовательно, этот вид сократился не настолько, как об этом можно было бы полагать. См.: Ranking J. Historical researches… Ch. 15.
[10] Слово ?????? у Гомера всегда означает слоновую кость.
[11] Достаточно любопытен факт, которому трудно найти объяснение: Ксенофонт, писатель, живший более чем на полвека позднее Геродота, которому мы обязаны столькими подробностями, касающимися военного дела народов Азии, нигде не упоминает о слонах.
[12] Это наблюдение было сделано Павсанием (Pausan., Attica, 12).
[13] «Transtra tua fecerunt tibi ex ebore indico» («Скамьи для гребцов делают тебе из индийской слоновой кости»).
[14] Относительно древности использования слоновой кости см. «Jupiter olympein» г-на Катремера де Кенси; а о местах, где ее отыскивали, см.: Heeren A.-H.-L. von. De la Politique et du commerce des peuples de Г Antiquit? / Traduit de l’allemand sur la quatri?me et derni?re ?dition, enrichie de cartes, de plans et de notes in?dites de l’auteur, par W. Suckau. Paris, 1830-1834; наконец, см.: MacPherson D. Annals of Commerce, Manufactures, Fisheries, and Navigation; with Brief Notices of the Arts and Sciences Connected with Them; Containing the Commercial Transactions of the British and Other Countries, from the Earliest Accounts to the Meeting of the Union Parliament in 1801. Comprehending the Valuable Part of the Late Mr. Anderson’s History of Commerce, &c. In 4 vol. London; Edinburgh, 1805.
[15] Птолемей Лаг, снискавший большое расположение Александра, и философ Каллисфен, также состоявший при генеральном штабе, были учениками Аристотеля. Второй к тому же был его племянником.
[16] Я ознакомился с примечаниями, внесенными в этот труд Камю, и примечаниями Кювье к VIII книге Плиния издания Панкука. Из работы этих ученых следует, что Аристотель знал и описал слона лучше, чем сам Бюффон.

Источник:

Арманди П. Д. Военная история слонов. «Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета», «Нестор-История». Санкт-Петербург, 2011.
Перевод: А. Банников.