Использование слонов Селевкидами (Armandi P. D.)

Преемники Александра — Регенство Пердикки — Приход к власти Селевкидов — Значительное количество слонов у Селевка Никатора. Битва при Ипсе — Антиох Сотер — Поражение галатов — Антиох Великий — Битва при Рафии — Антиох Эпифан и его наследники вплоть до падения Сирийского царства — Какие способы использовали Селевкиды, чтобы обеспечить себя слонами, места, где они их содержали.

На своем смертном одре Александр не избрал себе наследника, возможно, потому, что не видел никого в своей семье, кто был бы способен принять столь тяжкое бремя. Узы родства могли дать более-менее законные права двум претендентам или даже четырем, если считать тех, кто должен был только родиться; впрочем, никто из них не подходил для того, чтобы возложить на себя обязанности по управлению империей. Арридей, родной сын Филиппа, был слабоумным. Три женщины могли считаться женами Александра: Барсина, которая подарила ему сына по имени Геракл, еще младенца, Роксана, от которой также ждали наследника и которая находилась на сносях, наконец, Статира, дочь несчастного Дария, которую равным образом считали беременной и которая действительно родила ребенка, принесенного затем вместе со своей матерью в жертву ревности Роксаны и амбициозным расчетам Пердикки.

Этот военачальник имел тогда наибольшее влияние в совете и армии либо потому, что был облечен званием командира царской гвардии, либо потому, что Александр, вверяя ему свое кольцо, передал в некотором роде и свою власть. Намерение Пердикки состояло в том, чтобы передать корону ребенку, которого должна была родить Роксана; в период его несовершеннолетия Пердикка надеялся лично распоряжаться царской властью. Но его планы были нарушены партией, которая тайно образовалась в армии и внезапно провозгласила царем Арридея. Этому эфемерному царю дали имя Филипп, и в страхе перед более значительными потрясениями полководцы и провинции согласились признать его вместе с тем ребенком, которого должна была родить Роксана. Регенство над европейскими территориями было поручено Антипатру и Кратеру. Несравнимо более важное управление делами в Азии было возложено на Пердикку, и последний мог отныне считать себя облеченным высшей властью, поскольку верховное командование в армии и опекунство над царями, которое было ему доверено, ставили его в положение, намного более независимое, чем то, в котором находились его соперники. Затем занялись распределением провинций между полководцами, и каждый из них отправился управлять той, которая ему досталась (Arrian., De reb. post. Alexandr.; Dexippus, De gest. post. Alexandr.; Diodor. Sicul., XVIII, 1; 2; 3; Quint. Curt., X, 9; 10; Appian., Bell, syriac., 52; Justin., Hist, philippic., XIII, 1; 2; 3; 4)¹.

Первое применение слонам Александра, которое нашел Пердикка, состояло в том, чтобы повернуть их против тех самых македонян, которые пренебрегли столькими опасностями, чтобы заполучить их в Индии. Желая посеять страх в армии, в недрах которой вынашивался заговор против его власти, Пердикка приказал принести в жертву ярости этих животных 300 самых недовольных, которые на глазах у товарищей тут же были растоптаны.

Именно таким образом начались похороны Александра несколько дней спустя после его смерти. Как предсказал он сам в свой смертный час, его похороны стали долгими и кровавыми. И действительно, на какое согласие можно было надеяться между амбициозными полководцами, каждый из которых считал себя достаточно сильным, чтобы не признавать власть равного? Повсюду начались столкновения и соперничество; каждый желал быть независимым в сатрапии, которая ему досталась, и очень скоро никто не признавал другого права, кроме своего и своего меча. Пердикка с трудом сохранял власть в течение двух лет: он был зарезан на берегах Нила собственными солдатами, и после его смерти регентство перестало существовать, полководцы разделили между собой армию, сокровища и слонов. Сейчас невозможно установить, сколько слонов досталось каждому из них; однако точно известно, что большее или меньшее количество слонов было у каждого, так как среди сражений, происходивших потом, очень немного было таких, в которых слоны не принимали бы участия.

Здесь можно только удивляться тому, столько полководцев стало применять военное средство, к которому, как кажется, их прежний командующий прибегал крайне редко и несовершенство и опасность которого они не могли не заметить. Чтобы найти объяснение такой непоследовательности, нужно вспомнить, что их армии в значительной части состояли из азиатских войск, малопригодных для требующего выдержки тактического искусства греков, а потому большие надежды возлагались на материальные средства, которые могли поразить воображение и создавали на поле сражения видимость безопасности. Использование слонов было, таким образом, со стороны полководцев уступкой национальным предрассудкам народов, которыми они командовали. Кроме того, это был ловкий политический ход, когда перед глазами новых под данных демонстрировалось проявление величия, в котором те видели наиболее неопровержимое доказательство власти. Наконец, достаточно было усвоить такой способ сражения только одним из преемников Александра, чтобы остальные были вынуждены принять его, чтобы не казалось, будто они обладают меньшей властью. Впрочем, это было не единственное заимствование, сделанное греками той эпохи у варваров; позднее в армиях Селевкидов использовались серпоносные колесницы — машины, совершенно чуждые правильному македонскому построению. Мало-помалу простота древней тактики была забыта, и армии сирийских царей и Птолемеев столь же мало походили на армии Филиппа и Александра, как позднее легионы Феодосия и Стилихона мало чем напоминали легионы Мария и Цезаря.

Таким образом, именно после смерти Александра слоны совершили, так сказать, вторжение в западный мир. Очень скоро они действовали на территории от Кавказа до Альп и от Евфрата до Геракловых столпов. Все народы желали использовать новое средство ведения войны, и этот период, который по праву может называться эпохой боевых слонов, продолжался без перерыва приблизительно почти три сотни лет и закончился только с падением Римской республики. Использование слонов было тогда прекращено и на Востоке, однако, как мы увидим, в III столетии к нему вернулись вновь в персидских армиях, хотя и с меньшим размахом.

Царство Селевикдов занимает первую строчку в обширном перечне государств, на которые были разделены завоевания Александра. И действительно, Селевкидам досталась наиболее богатая их часть, и в течение некоторого времени преобладание Селевкидов было ощутимо от берегов Инда до самых берегов Средиземного моря.

Основатель этой династии Селевк Никатор даже дошел до Ганга; но очень скоро он понял, что, рассредоточивая военные силы в столь отдаленных областях, он может подвергнуть опасности свои владения на западе, на которые посягал Антигон. Он правильно оценил обстановку и оставил владения, расположенные за Индом могущественному царю гандаритов, которого греки и латиняне называли Андрокоттом и Сандрокоттом (Justin., Hist, philippic., XV, 4)². Затем Селевк женился на дочери этого царя, который, со своей стороны, дал ему 500 боевых слонов. Приведенное число может показаться невероятным, однако мы не должны удивляться, если только верно, что у индийского царя было 9 тысяч этих животных, как утверждают некоторые авторы. Условия союза были оговорены Мегасфеном, послом Селевка, который длительное время провел в Палиботре, столице гандаритов, и собрал разнообразные сведения об этой стране, которые затем опубликовал. Плиний, Арриан и Страбон читали его книгу и цитируют отдельные описания, содержавшиеся в ней, достоверность которых часто находит подтверждение у современных исследователей. События, о которых я только что рассказал, произошли приблизительно восемнадцать лет спустя смерти Александра, за четыре года до битвы при Ипсе, которой мы скоро уделим внимание (Arrian., De reb. indie., V, 10; Appian., Bell, syriac., 55)³.

Пятьсот слонов, полученных Селевком от царя гандаритов, не были первыми животными, которых македоняне привели из этой страны с момента смерти Александра. Эвмен, командовавший царскими войсками, получил 125 слонов на десять или двенадцать лет раньше. Их ему привел офицер по имени Эвдем, который, как говорят, завладел ими в государстве Пора после того, как убил последнего. Эвмен был до такой степени доволен, что владеет этими четвероногими, что велел выдать Эвдему в качестве компенсации сумму в 200 талантов⁴. Тем не менее никто из преемников Александра не обладал таким большим количеством слонов, как Селевк, который благодаря географическому положению своего государства имел непосредственные контакты с Индией. Известно, что он был чрезвычайно горд тем, что у него есть такое количество этих животных, и устраивал парадные шествия слонов, за что получил от Деметрия и придворных острословов Антигона насмешливое прозвище Великого элефантарха (Plut., Demetr., 28; Athen., VI, 78; Diodor. Sicul., XIX, 44)⁵. Но эти насмешки не помешали Селевку преподать своим противникам жестокий урок на равнине Ипса, где он остался победителем главным образом благодаря помощи слонов. Сейчас мы расскажем об этой знаменитой битве, которая стала эпохальной в истории преемников Александра.

Битва при Ипсе (301 г. до P. X.)

Престарелый Антигон, наиболее умелый из полководцев Александра, распространил свою власть на Малую Азию, Сирию, часть Греции и на острова архипелага. Будучи обладателем государственных сокровищ, которые он вывез из Суз и Экбатан, он мог содержать большие военные силы и строить самые амбициозные планы. К тому же у него был прекрасный помощник в лице его сына Деметрия, молодого государя, отважного и предприимчивого, который за успехи в осаде крепостей и создание осадных машин, изобретение которых ему приписывали, получил прозвище Полиоркета (Градоосаждателя). Другие македонские полководцы завистливым взором следили за действиями Антигона и страшились его могущества; очень скоро они уже должны были опасаться, что он лишит их тех провинций, которые они захватили. Тогда Селевк, Птолемей, Лисимах и Кассандр решили объединить свои силы, вместе напасть на Антигона и измотать его согласованными действиями.

Выступив из Верхней Азии, Селевк прошел через Каппадокию и занял позицию на берегах реки Галис. У него было 20 тысяч человек пехоты, 10 тысяч всадников, более 100 боевых колесниц и 480 слонов: несомненно, это были те самые слоны, которых он получил от Сандрокотта. Лисимах подошел с берегов Геллеспонта и соединился с ним, в то же время Кассандр шел из Греции, Птолемей — из Египта через Финикию и Келесирию. Антигон разбил свой лагерь у крепости Ипс, на равнинах Фригии.

Малочисленные относящиеся к этим событиям описания, которые дошли до нас, не имея значительных расхождений при подсчете сил обеих армий, тем не менее не состыковываются друг с другом в данном вопросе. Согласно Плутарху, армия Антигона состояла из 60 тысяч человек пехоты, 6 тысяч всадников и 75 слонов; армия же конфедератов состояла из 64 тысяч человек пехоты, 10 500 всадников, 120 серпоносных колесниц и 400 слонов. Согласно другим историкам, силы с обеих сторон были приблизительно равными. Впрочем, все сходятся на том, что у Антигона было 75 слонов, в то время как союзники имели их, как минимум, 400. Таким образом, на одном поле битвы должно было находиться около 500 слонов — самое большое количество, которое когда-либо принимало участие в войнах классической древности.

Что касается позиции, которую занимал каждый полководец на момент начала сражения, то мы склонны полагать, что Антигон был в центре своей армии с 35 тысячами пехоты и всеми своими слонами; Деметрий командовал левым флангом, который образовывали 15 тысяч пехотинцев и, как минимум, 4 тысячи всадников, а Пирр, который получил тогда боевое крещение, находился во главе правого фланга, состоявшего из 10 тысяч пехоты и приблизительно 2 тысяч всадников. В армии союзников центром командовал Селевк, правым флангом — его сын Антиох, левым — по всей видимости, Лисимах.

Сразу же, как только две армии построились для сражения, Деметрий начал атаку силами всей своей кавалерии. Он обратил в бегство конницу союзников, но допустил ошибку, слишком увлекшись преследованием, и эта неосторожность оказалась фатальной для Антигона. Последний оставался на месте во главе своей фаланги; Селевк, используя благоприятный момент, бросил против него всех своих слонов, полностью окружил и лишил Деметрия, повернувшего назад, всякой возможности оказать помощь своему отцу. Пехота же Антигона, на которую союзники обрушили град стрел, увидев себя окруженной со всех сторон и избиваемой без всякой надежды на спасение, утратила мужество; одна часть ее перешла на сторону противника, другая бросилась бежать. Престарелый полководец по-прежнему продолжал храбро сражаться, будучи весь покрыт ранами, и мужественно принял смерть в возрасте 84 лет.

Что же касается Деметрия, то ему удалось спастись, добравшись до Эфеса с большей частью своей кавалерии и жалкими остатками пехоты. Здесь стояли его корабли, благодаря которым он мог еще бороться со своими противниками, поскольку удерживал значительное число островов и портов в Греции и Азии (Plut., Demetr., 29, 30; Justin., Hist, philippic., XV, 4; Diodor. Sicul., XX, 113; XXI, Excerpt., I)⁶.

После этой большой победы раздел наследия Антигона сделался поводом для распрей между победителями — явление, вполне обычное для коалиций. Однако враждующие закончили тем, что договорились между собою; но и это соглашение, которое было третьим после смерти Александра, не стало окончательным. Позднее было заключено четвертое, после смерти Селевка и Лисимаха, и только тогда три царства Селевкидов, Лагидов и Новомакедонское обрели те формы, которые они сохраняли до конца своего существования.

Птолемей Керавн, убив Селевка, захватил большую часть его слонов. Антиох Сотер, сын и наследник последнего, тем не менее, сохранил нескольких из них, которые оказались для него крайне полезными в решающем сражении, о котором мы тоже сейчас расскажем, основываясь на скупых сообщениях, дошедших до нас.

Разгром галатов Антиохом Сотером

Галаты, могущественный и воинственный народ Азии, вели свое происхождение от галльских колоний, которые в результате последовательных миграций переместились с берегов Рейна до границ Фригии. Смешавшись с азиатами и греками, которые жили здесь, и пополнив силы за счет отрядов своих соплеменников, собравшихся из различных уголков Европы, они основали государство, которое получило имя Галатия, или Галло-Греция, и которое длительное время принимало участие в политических катаклизмах, происходивших в Азии.

В то время, о котором мы говорим, галаты вели войну с сирийцами; армия галатов включала в себя кроме превосходной пехоты 20 тысяч всадников и 200 серпоносных колесниц. Армия Антиоха Сотера уступала ей по численности и силам; единственное преимущество этого государя состояло в 16 слонах, которых он держал в резерве; впрочем, он настолько мало полагался на свои войска, что, встретившись с галатами, не решался вступить с ними в сражение; он уже отдавал распоряжения об отступлении, когда родосец по имени Теодат, человек рассудительный и храбрый, посоветовал ему спокойно дожидаться нападения противника и держать своих слонов скрытыми позади боевого строя, чтобы внезапно ввести их в бой во время контратаки. Антиох последовал данному совету и не пожалел об этом.

Армия галатов наступала, сохраняя правильный боевой порядок. В центре плотными рядами шла фаланга глубиной в 24 ряда, на флангах располагалось по 10 тысяч всадников, 80 серпоносных колесниц были поставлены перед центром, первый ряд которого составляли воины, облаченные в железные доспехи, остальные колесницы находились в резерве. Антиох приказал бросить в атаку своих слонов таким образом, что восемь из них наступали в центре и по четыре — на флангах. Неожиданное появление слонов повергло галатов, никогда не видевших подобного противника, в ужас, их перепуганные лошади тут же обратились вспять, возничие были сброшены на землю с колесниц, и эти страшные орудия убийства, влекомые по воле случая туда, куда страх гнал лошадей, врезались в строй пехоты, разрывая его на части, и учинили ужасную резню. Сирийцы, воспользовавшись начавшимся беспорядком, полностью разгромили галатов; слоны же, преследуя убегавших, давили их, пронзали бивнями и швыряли в воздух хоботами. Так Антиох, боявшийся полного поражения, одержал блестящую победу. Передают, что он был достаточно сдержан и не стал хвастаться своим успехом, достигнутым исключительно благодаря паническому страху противника. Напрасно его солдаты подносили ему венки и называли славным победителем. «Увы, — отвечал он, — мы должны краснеть от победы, достигнутой только благодаря животным». Искренность этого признания он подтвердил тем, что приказал воздвигнуть на поле битвы изображение слона — единственный трофей, на который, как он полагал, у него было право.

Это необычное событие дало острому уму Лукиана сюжет для блестящего рассказа. К сожалению, рассказ о победе Антиоха сохранился до нас только в таком малосодержательном документе. Аппиан ограничивается тем, что упоминает о ней, не приводя никаких деталей (Lucian., Zeuxis vel Antioxus; Appian., Bell, syriac., 65)⁷. Дата этого события в точности не известна, однако с большой долей вероятности можно считать, что оно имело место около 275 г. до н. э.; подобное мнение было высказано Гереном. Сражение, по всей видимости, произошло на территории Каппадокии или Фригии в провинциях, принадлежавших Антиоху и пограничных с владениями галатов.

Продолжая следить за историей сирийских царей, мы подходим к Антиоху III, получившему прозвище Великий, одному из государей династии Селевкидов, который располагал наибольшим количеством слонов. Кроме тех, которые ему достались от его предшественников, он привел большое количество этих животных из Верхней Азии и Индии, куда совершил два похода. Первый был направлен против Евтидема, объявившего себя царем Бактрии, которого он заставил заключить с собой соглашение и выдать ему большое количество слонов. Затем он перешел Инд и вторгся в государство Софагазена, правившего территориями, которые ранее принадлежали Пору и Таксилу. Он заключил союз с этим государем и получил от него в виде дара большую сумму денег и слонов. Из них, согласно Полибию, в Сирию с ним пришли 150. Нам известно, наконец, что этот госудать приказал привести из Индии дополнительное количество слонов, когда готовился к войне против римлян. Данное обстоятельство стало известным благодаря рассказу этолийцев, отправленных к его двору, чтобы просить помощи, — рассказу, сохраненному для нас Титом Ливием (Polyb., XI, 34; Tit. Liv., XXXV, 32)⁸.

Среди сражений, которые дал в течение своего продолжительного правления Антиох III, имеется одно, ставшее эпохальным в истории слонов: это битва при Рафии, первый хорошо описанный случай, когда индийские слоны оказались противопоставлены африканским и где превосходство азиатского вида было установлено исходом дела.

Битва при Рафии (217 г. до P. X.)

Цари Египта захватили часть Сирии и в своих вторжениях доходили до берегов Оронта. Антиох Великий с начала своего правления стремился отвоевать те провинции, которые были отторгнуты от древнего наследия Селевкидов. Первые усилия оказались успешными, и египтяне были вынуждены повсеместно отступить к Нилу. Однако Птолемей Филопатор собрал под Пелузием новую армию и приготовился напасть на Сирию. Его войска по большей части состояли из наемников: здесь можно было увидеть греков, галлов, фракийцев, арабов, и вся эта масса вместе с египтянами составляла 70 тысяч пехотинцев и 5 тысяч всадников, к которым было добавлено 73 слона.

Со своей стороны Антиох подходил с силами не менее значительными, собранными в его обширных владениях и в областях варваров Верхней Азии, Персии, Мидии и Армении, которые он соединил с греками, сирийцами и галатами, составлявшими ядро его армии. Под его знаменами насчитывалось 71 тысяча пехотинцев, 6 тысяч всадников и 102 слона. Два царя встретились под стенами Рафии⁹, города, находившегося в Палестине на некотором расстоянии от Газы. Боевой порядок был одинаковым с обеих сторон: в центре стояла пехота, на флангах — кавалерия, прикрытая слонами. У Птолемея были африканские слоны, у Антиоха — прекрасная порода индийских слонов; у первого было 33 слона перед правым флангом и 40 — перед левым, где он лично осуществлял командование, у Антиоха их было на левом — 42 и 60 на правом, командование этим флангом он оставил за собой. Бой начался именно здесь.

Сначала слоны устремились вперед с угрожающим видом, они атаковали друг друга спереди, их хоботы переплелись, и каждый прилагал всю свою силу и всю свою ловкость, чтобы устоять на месте и заставить противника отступить. Согласно описанию этой битвы, которое дал нам Полибий, эти животные бились бивнями, как быки бьются рогами, и если один неосторожно подставлял свой бок, другой тут же пронзал его и добивал ногами. В то же самое время солдаты, находившиеся в башнях, сражались сариссами; две армии, затаив дыхание, наблюдали за этой ужасной схваткой, которая закончилась потерей Птолемеем почти всех слонов, принимавших участие в битве.

Небольшое число тех, кому удалось уцелеть в этой бойне, бежали к египетской кавалерии, посеяв в ее рядах беспорядок.

Ободренный этим счастливым началом, Антиох атаковал и разорвал левый фланг противника; после этого, будучи уверенным в победе, он необдуманно кинулся преследовать отступающих, в то время как Птолемей, охваченный страхом, трусливо оставил поле сражения. Однако ничего еще не было решено, поскольку центры обеих армий и два других крыла пока не вступили в действие. Правым крылом египтян командовал заслуженный офицер Эхекрат, который увидел возможность изменить судьбу сражения. Случившееся продемонстрировало ему, что он не может полагаться на слонов, он приказал отвести их назад и со всей своей кавалерией атаковал левое крыло сирийцев, ударив ему во фланг, в то время как другой колонне было приказано вклиниться между левым крылом и центром противника. Этот маневр удался, и Эхекрат достиг со своей стороны того же успеха, какого достиг Анртиох на противоположном конце боевой линии. Таким образом, на поле боя осталось только две фаланги: именно им и предстояло решить участь этого дня. Командиры египетской армии смогли привести Птолемея, который, поддержанный лучшими офицерами, встал во главе пехоты и атаковал сирийцев. Последние, обескураженные отсутствием своего царя, оказали лишь слабое сопротивление, и исход сражения был решен в пользу Птолемея. Антиох же, слишком поздно вернувшийся после своего неосмотрительного преследования, едва успел позаботиться о собственном отступлении.

Потери сирийцев составили 15 тысяч человек убитыми или попавшими в плен и 5 слонов; потери египтян составили приблизительно 2 тысячи человек; однако 16 их слонов были убиты, а остальные почти все попали в руки противника. После победы Птолемей принес в жертву солнцу четырех слонов и посвятил ему двух (Polyb., V, 79; 83; 87; Maccab., Ill, l)¹⁰.

Тот же самый Антиох III под конец своего правления имел неосторожность внимать советам Ганнибала и навлечь на себя, таким образом, враждебность римлян. Открыто разорвав отношения с ними, Антиох перенес войну на территорию Фессалии и тщетно пытался остановить римлян у Фермопил. Принужденный поспешно отступить в свое царство, он потерпел сокрушительное поражение при Магнесии и должен был уступить победителям часть своих владений, свои корабли и всех своих слонов.

Антиох Эпифан, его сын и наследник, сумел, однако, вновь обзавестись этими животными, которых использовал в войнах против Египта и евреев (Maccab., 1,1,18)¹¹; именно он показал их, богато украшенных или запряженных в великолепные колесницы, во время устроенных им празднеств, описание которых сохранил нам Полибий (Polyb., Fragm., XXXI, 3).

У Антиоха Эвпатора также были боевые слоны (Maccab., I, 9, 4)¹², и его наследники вплоть до превращения Сирии в римскую провинцию всегда располагали большим или меньшим количеством этих животных. Когда могущество Селевкидов простиралось до Индии, им легко было получать слонов из этой страны; однако они утратили всякое влияние на Востоке сразу же, как только парфяне утвердились на берегах Тигра и Евфрата. Если они и получали еще слонов из Индии, то только приобретая их за деньги и посредством торговли.

В период процветания царства Селевкидов главные стойла для этих четвероногих находились около города Апамеи, основанного Селевком Никатором у слияния рек Марсия и Оронта. Этот город размещался на таких плодородных землях, что они могли прокормить не только всех слонов, но еще лошадей и часть армии. Его жители, похоже, гордились пребыванием здесь слонов, поскольку изображение данного животного часто встречается на их монетах-медалях (Strab., Geogr., XVI, 2)¹³.

Примечания:

[1] Champollion-Figeac J. J. Annales des Lagides, ou chronologie des rois grecs d’Egypte successeurs d’Alexandre le Grand. Paris, 1819; Ansart F. Essai de g?ographie historique ancienne. Paris, 1837; Heeren A.-H.-L. von. Manuel de l’histoire ancienne consid?r?e sous le rapport des constitutions, du commerce et des colonies des divers ?tats de l’antiquit? / Trad, de l’allemand par Al. Thurot. Paris, 1836. — История преемников Александра, столь богатая на события и одновременно столь сложная, была с большим талантом и ясностью изложена тремя немецкими эрудитами Маннертом, Дройзеном и Флатом, на которых я еще неоднократно буду ссылаться.
[2] Индийское имя этого царя, похоже, было Шандрагупта или Чандрагупта (Mill J. History of Britisch India. Vol. II. Ch. 1). Удачливый авантюрист, он смог благодаря своей ловкости и храбрости стать самым могущественным монархом Индии и содержал армию в 400 тысяч человек (согласно Страбону) или в 600 тысяч (согласно Плутарху).
[3] Droysen J. G. Geschichte des Hellenismus. Bd. 1: Geschichte der Nachfolger Alexanders. Berlin, IS36; Sainte-Croix G. -E.-J. Examen critique… P. 732; Schlegel A. W. von. Indische Bibliothek; Robertson W. An Historical Disquisition concerning The Knowledge which the Ancients Had of India, and the Progress of Trade With that Country Prior to the Dicovery of the Passage to it by the Cape of Good Hope, with an Appendix Containing Observations on the Civil Policy, Laws and Judicial Proceedings, the Arts, the Sciences and Religious Institutions of the Indians. London, 1799.
[4] Приблизительно в 1 112 тысяч франков.
[5] Droysen J. G. Geschichte der Nachfolger Alexanders.
[6] Droysen J. G. Geschichte der Nachfolger Alexanders; Flathe L. Geschichte Mac?doniens…; Heeren A-H-L. von. Manuel de l’histoire ancienne…; Champollion-Figeac, J.-J. Annales des Lagides, ou chronologie des rois grecs d’Egypte successeurs d’Alexandre le Grand. Paris, 1819. — Согласно последнему автору, битва произошла в конце 300 г. до P. X.
[7] Thierry A. Histoire des Gaulois. En 3 t. Paris, 1828,1834,1845. Premiere partie. Ch. 5; FlatheL. Geschichte Mac?doniens… T. II; Folard J.-Ch. de. Commentaires sur l’histoire de Polybe. En 7 t. Amsterdam, 1759. T. I; Guischardt Ch. M?moires militaires sur les Grecs et les Romains, avec une dissertation sur l’attaque et la defense des places des anciens; la traduction d’Onosander & de la tactique d’Arrien, et l’analyse de la campagne de Jules C?sar en Afrique. En 2 t. Lyon, 1760. Ch. 2. — Детали, привнесенные последними двумя авторами, кажутся мне маловероятными.
[8] Schlegel A. W. von. Indische Bibliothek; Baver G. S. Historia regni Graecorum Bactriani. Sankt-Petersburg, 1738.
[9] Современный город Рефа или Рета.
[10] Folard J.-Ch. de. Commentaires sur l’histoire de Polybe. T. IV; Schlegel A. W. von. Indische Bibliothek; Flathe L. Geschichte Mac?doniens…
[11] «Et intravit Aegyptum in multitudine gravi, in curribus et elephantis et equitibus» («И он вошел в Египет с большим войском, колесницами, слонами и всадниками»).
[12] «In multitudine peditum, et in millibus equitum, et in octoginta elephantis confidebat» («Он полагался на большое количество пехотинцев, на тысячи всадников и на восемьдесят слонов»).
[13] Cupervs G. De elephantis in nummis obviis exercitationes duae // Sallengre A. H. de. Novus Thesaurus antiquitatum Romanarum. In 3 vol. Den Hagae Comitum, 1716-1719; Cellarius Ch. Notitia orbis antiquis sive geographia plenior. Lipsiae, 1701-1706. III, 12. — Сегодня Апамея — это всего лишь бедная деревушка Фамиех в дамасском вилайете.

Источник:

Арманди П. Д. Военная история слонов. «Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета», «Нестор-История». Санкт-Петербург, 2011.
Перевод: А. Банников.