Использование слонов Птолемеями (Armandi P. D.)

Лагиды — Выдающееся царствование Птолемея Филадельфа — Открытия в Африке. Утверждение на берегу Арабского залива — Развитие навигации и географии — Охота на слонов — Значительное число этих животных, приведенных в Египет — Птолемей Эвергет — Его походы — Птолемей Филопатор — Птолемей Филометор — Общая оценка этой династии.

Если не считать владения Селевкидов, то Лагиды были той династией, на долю которой выпало обладать наиболее замечательной частью наследия Александра. Птолемей, сын Лага, прозванный также Птолемей Сотер, прославился как наиболее умелый политик, и определенно ему повезло больше всех преемников македонского завоевателя. Он был достаточно умен, чтобы при распределении провинций выбрать для себя страну наиболее богатую, которую удобнее всего было защищать. И действительно, поскольку Египет был окружен не слишком воинственными народами и труднопроходимыми для армий территориями, опасаться приходилось только за сирийскую границу, которая, в свою очередь, была заперта двумя морями и защищена пустыней и восточным рукавом Нила. Впрочем, Суэцкий перешеек открывал для египетских армий естественную дорогу вторжения в Азию и давал возможность гарантированного отступления при неблагоприятном случае. Прилегающие страны — Нубия, Эфиопия, Киренаика — могли к тому же рассматриваться как зависимые, и их легко было завоевать. Таким образом, у новой монархии была возможность раздвинуть свои границы настолько, насколько этого требовали интересы или амбиции ее суверенов.

Эти соображения определили выбор Птолемея, и последующие события подтвердили его предвидения. Государство, которое он основал, оказалось наиболее устойчивым, наиболее процветающим и наиболее долговечным из всех, которые поднялись на развалинах империи Александра. Птолемей покровительствовал литературе и способствовал ее развитию; он составил «Жизнеописание Александра», которое древние ценили весьма высоко и которое Арриан, Плутарх и Квинт Курций Руф использовали при написании своих исторических сочинений. Именно он основал мусейон и библиотеку в Александрии, которые при его преемниках достигли наивысшей степени расцвета.

После того как было разделено наследие Александра, Птолемей, как и остальные, получил свою часть слонов и сумел увеличить их количество в результате побед, одержанных над Пердиккой и Антигоном. Но Лагиды, находясь не в столь выгодном положении, как Селевкиды, не могли приводить из Индии новых животных, не проходя через чужую территорию; торговые отношения с этой страной также становились невозможными всякий раз, когда они оказывались в состоянии войны с царями Сирии, что происходило достаточно часто. Таким образом, им было бы трудно восполнять урон, причиняемый временем и военными действиями, если бы они не имели другого ресурса. Однако после того, как владычество Лагидов утвердилось достаточно прочно и ими были установлены отношения с государствами внутренней части Африки, они узнали, что на этих землях водится большое количество слонов, и именно сюда устремили свои взоры.

Птолемей, сын Лага, вовлеченный в постоянные войны и полностью занятый тем, чтобы утвердить свою власть, не имел возможности исследовать страны, расположенные к югу от его царства. Эту задачу предстояло выполнить его сыну, Птолемею Филадельфу, государю предприимчивому и просвещенному, который постарался усовершенствовать при помощи прочных государственных институтов то, что его отец создал своим мечом.

В течение своего длительного царствования Птолемей Филадельф преследовал благородную цель превратить Египет в обширный очаг культуры, а свой двор — в центр просвещения, искусств и промышленности. Для этого он открыл двери своих дворцов и свои сокровищницы для выдающихся людей из всех стран. В скором времени они действительно окружили его, чтобы наслаждаться при дворе довольством и миром, которых не могли найти в других государствах, приведенных в растройство честолюбцами и терзаемых раздорами. Именно тогда греки Европы и Азии толпами стекались на берега Нила, куда и принесли свои таланты и знания. В Александрии возникла колония философов, геометров, литераторов, артистов, которая заложила здесь основы той знаменитой школы, которой предстояло воспринять священный огонь человеческого гения и передать его другим народам.

Перавая задача, которую предстояло решить Филадельфу, состояла в том, чтобы организовать доставку слонов, для чего, несомненно, было необходимо исследовать внутренние области государства и создать там опорные пункты, обеспечивавшие безопасность коммуникаций. До прихода к власти Птолемеев египтяне редко покидали пределы своей страны; они даже не наладили никаких морских сообщений. Торговля с Индией, отданная в руки арабов, осуществлялась через суэцкий порт, куца египтяне приходили, чтобы покупать товары и потом доставлять их к себе караванами. Птолемей задался целью не только освободить Египет от этой зависимости, но даже установить монополию над морями Европы и Азии, превратив свою столицу в главный центр торговли. Успех превзошел все его ожидания, поскольку Александрия в течение долгих веков, вплоть до открытия южного мыса Африки, сохраняла огромное коммерческое значение¹.

Чтобы достичь такого блестящего будущего, Филадельф приказал вначале изучить течение Нила, наиболее удобное и наиболее естественное средство связи между Египтом и областями, лежавшими внутри Африки. Офицеры, географы, торговцы поднялись по реке настолько высоко, насколько это было возможно, проникли во внутренние территории и основали там опорные пункты с целью защитить коммуникации и обеспечить покорность местных жителей. История сохранила имена Биона, Тимосфена, Аристокреона, Василиса и Симонида, возглавлявших некоторое количество войск и маленькую флотилию, выполнивших эту важную миссию. После того как все вместе они добрались до Мерое, они разделились и, плывя по разным притокам Нила, достигли сердца Африки и открыли земли, в которые до тех пор мало кто из путешественников отваживался проникать. Везде они утверждали влияние своего правительства, строили торговые склады и основывали колонии.

Филадельф задумал также восстановить торговый канал, прорытый еще во времена фараона Нехао, чтобы снова существовала связь между Нилом и Красным морем. И к реализации этого проекта в самом деле приступили, однако после некоторого времени энергичных работ было решено, что выгоды от этого предприятия будут сопровождаться и большими неудобствами, поэтому строительство канала оставили². В любом случае канал был бы полезен в действительности только жителям Нижнего Египта. Чтобы предоставить те же выгоды жителям других частей своего государства, Птолемей приказал проложить две больших дороги от Коптоса (сегодня Кепт), города, расположенного возле Нила, в Верхнем Египте, которые, проходя через пустыню, вели к Красному морю. Одна заканчивалась у порта Миос-Гормос, другая — у порта Береника, рядом с тропиками. Таким образом, все точки Египта оказались связанными с побережьем, а долина Нила превратилась в обширную торговую зону, находившуюся между Средиземным и Индийским морями. Вопреки революциям, которые столько раз меняли облик этой страны, прекрасный замысел Птолемея на восемнадцать веков определил судьбы ее торговли. Арабский залив и Нил как в римские времена, так и в Средние века были главным торговым путем, по которому сокровища Востока стекались в Европу³. Это был тот источник, который давал Венеции, Генуе, Пизе и Марселю их богатство и могущество, сделавшие их столь процветающими; наконец, и в какой-то момент произошедшая коммерческая революция имела единственной своей целью еще раз направить по тому же пути торговые связи между Европой и Индией.

Эти сухопутные экспедиции, планы по строительству морских портов великолепно совпадали с намерением Птолемея Филадельфа получать слонов из глубин Африки, для чего он отправил туда, сначала с разведывательной целью, большое количество кораблей под командованием Аристона, Сатира, Тимосфена и других офицеров флота, которым было приказано двигаться вдоль страны троглодитов, т. е. той части побережья Эфиопии, которая простирается вплоть до входа в Арабский залив. Они должны были исследовать места, находившиеся поблизости от берега, высадить там войска и завязать отношения с туземцами, чтобы выяснить, где находятся территории обитания слонов, а также узнать, что нужно для их содержания. Данные распоряжения были умело выполнены, и Сатиру выпала честь стать основателем первой египетской колонии на побережье Красного моря. Он назвал ее Филотера, или Филотерис, — по имени царской сестры. Тимосфен, проводивший свои исследования в других районах побережья, также отправил в Александрию описание стран, которые он посетил (Strab., Geogr., XVI; Pompon. Mela, III, 8; Agatharchid., De mari rubro; Plin., NH, VI, 33)⁴.

После возвращения этих мореплавателей Птолемей приказал снарядить новую эскадру, на которой находились войска, предназначенные для высадки, и все необходимое для того, чтобы быть хорошо принятыми в стране и основать там колонии. Командование второй экспедицией было поручено Эвмеду, моряку настолько же отважному, насколько и опытному. Располагая наблюдениями своих предшественников, офицер направился к порту Арсиноя (Суэц), после чего взял курс прямо на юг, к тому пункту на побережье, который, как ему было сообщено, был наиболее близким к месту обитания слонов. Это был почти остров, где находился хороший порт поблизости от озера, носившего название Монолей, на несколько градусов южнее тропиков. Эвмед высадился там, возвел оборонительные сооружения, защищавшие его со стороны континента, и вступил в переговоры с местными жителями, чтобы уговорить их служить ему проводниками в охоте за слонами, которую он намеревался предпринять. Затем он заложил основы новой колонии, которой дал имя Птолемея Эпитера (Птолемея охотничая), упоминание о которой часто встречается у древних географов⁵. Несколько раз ее упоминают под именем Птолемея Терон. Страбон определяет ее назначение как ???? ?? ???? ??? ?????????⁶, а Птолемей географ — как ??? ????? ??? ?????????⁷.

Таковы были первые поселения, созданные для отлова слонов. Они не были единственными: в дальнейшем была организована более широкая колонизация этой части побережья, где были созданы другие опорные пункты. Один из наиболее важных, основание которого также приписывают Филадельфу, назывался Саба и находился на самом юге, на границе со страной сабеев. Другой носил имя Береника Эпидира, потому что располагался на мысе Дире, в проливе Баб-эль-Мандеб. В пределах досягаемости от всех перечисленных мест во внутренних областях имелись постройки, предназначенные для отлова и содержания слонов. Агафархид, Страбон и Плиний упоминают о них. И эта система колоний не ограничивалась пределами залива, даже вне его границ совсем рядом с Apomata Promontorium (мыс Гардафуи) мы находим еще Elephas Promontorium (Рас-эль-Фил), который был, по всей видимости, наиболее выдвинутым вперед поселением, предназначенным для отлова животных. Этот мыс обозначен на картах под 11° 50′ сев. широты; наконец, другой мыс — Слона — и река, носящая то же самое название, на побережье Троглодитов, упомянуты в периплах Марциана из Гераклеи и Арриана. Такая сеть приморских поселений была связана с портами Филотерой и Миос-Гормосом, служившими перевалочными пунктами между заливом и прибрежными районами Эфиопии.

Птолемей мог организовать регулярный отлов слонов. Жители страны троглодитов имели репутацию умелых охотников на слонов: царь Египта привлек на свою службу стольких из них, сколько было возможно, и приказал, чтобы они были организованы в отряды; подобные отряды выступали под охраной многочисленных войск — необходимая предосторожность, чтобы проникнуть в земли диких племен, населявших внутренние территории, и после многих дней пути они прибывали в край, поросший лесом, который пересекала широкая река, возможно, это был приток Нила, известный сегодня под названием Бахр-эль-Азрек, или Голубая Река. Именно там водились слоны. Способы, которые использовали для их поимки, должны были быть теми же, о которых мы говорили в первой главе и с которыми греки познакомились в Индии. Сразу же после того, как отлавливалось определенное количество слонов, их отправляли к ближайшему порту, где они оставались вплоть до того момента, когда их могли доставить в Египет⁸.

Но перевозка таких животных была делом непростым, принимая во внимание несовершенство морских судов той эпохи и те сложности, с которыми сталкивались мореплаватели в Арабском заливе. Путь мог составлять от двух до трех сотен лье и даже больше. Природа перевозимого груза заставляла прибегать к самым тщательным предосторожностям; наконец, опасности, с которыми пришлось столкнуться во время первых переездов, заставили построить суда особой формы, приспособленные для нового назначения. Они представляли собой большие беспалубные корабли, очень прочные, которым дали название слонопе-ревозчики — ???????????. Они были достаточно широкими, чтобы на них можно было разместить этих четвероногих и беспрепятственно с них выводить. Кроме того, поскольку осадка судна была очень неглубокой, корабли могли идти вдоль берегов, не опасаясь сесть на мели, столь многочисленные в здешних водах⁹.

Таковы были планы, вынашиваемые Филадельфом, которые он настойчиво воплощал в жизнь в течение своего 38-летнего царствования. Его усилия увенчались успехом, и никто из государей рода Лагидов не смог собрать столько слонов как для службы в армии, так и для придания великолепия своему двору. Святой Иероним, перечисляя военные силы Филадельфа, говорит, что у него было 400 боевых слонов. Очевидно, по крайней мере, такое же число животных он оставил своему сыну Птолемею Эвергету: этот государь 400 из них повел в Сирию, чтобы начать войну с Селевком Каллиником, владения которого он опустошил, как говорят, вплоть до Бактрианы и Геллеспонта. К тому же в предпиня-том тогда походе он отнял у своего противника большое количество индийских слонов, которые по его возвращении пополнили стойла в Александрии (Hieronym., in Daniel, II; Diodor. Sicul., Ill, 18; 41)⁸⁰.

Сохраняя верность наставлениям своего отца, Птолемей Эвергет энергично продолжал колонизацию Африки. Он приказал Симмию, одному из своих полководцев, посетить приморские районы Эфиопии, чтобы удостовериться в процветании вновь основанных поселений и организовать везде отлов слонов. Согласно Диодору Сицилийскому, благодаря которому нам стало известно о миссии, возложенной на этого полководца, Эвергет будто бы лично руководил экспедицией в сердце Африки с целью зажечь там огонь цивилизации, и это утверждение было принято уважаемыми учеными¹¹. Несомненно, царь простер свою власть до самых окраин Эфиопии: доказательством служит знаменитая надпись из Аду-лиса, найденная восемью веками позже на самых отдаленных границах этой страны¹².

Мы также расположены считать, что Эвергет приказал проложить дороги и построить форты, чтобы обеспечить безопасность коммуникаций между Египтом и Эфиопией. Отлов слонов должен был, таким образом, производиться в более широких масштабах, и, вероятно, начиная именно с этого времени слонов стали приводить в Александрию сухим путем, менее опасным и менее дорогостоящим, чем морской путь¹³.

Птолемей Филопатор, наследник Эвергета, был государем безвольным и изнеженным. Именно его правление мы можем считать началом упадка Лагидов. Тем не менее, известно, что он использовал слонов в своих войнах, доказательством чему служит битва при Рафии, которую он выиграл у Антиоха III, царя Сирии¹⁴. Однако эта же битва послужила печальным доказательством того, что африканские слоны были не способны бороться против азиатских, и данное открытие весьма уменьшило ценность тех усилий, которые в течение двух предшествующих царствований были направлены на то, чтобы обзавестись большим количеством подобных животных. Передают, что Филопатор постоянно содержал в Александрии 500 слонов. И если во время своего похода в Сирию он привел не более 73 из них, то это произошло, возможно, потому, что он пожелал взять с собой лишь наиболее сильных и наиболее хорошо обученных (Maccab., III, 1, 13)¹⁵.

Естественно предположить, что в Египте после печального опыта при Рафии более не придавали особого значения африканским слонам и что использовали их для представлений и парадов, предпочитая для военных действий небольшое количество тех, которые были приведены из Индии. Я не нахожу, что слонов часто использовали в правление Птолемея Эпифана, сына Филопатора, почти все царствование которого прошло в период его несовершеннолетия. Однако после его смерти корона перешла к Птолемею Филометору, в войсках которого были слоны, причем их применение оказалось для него роковым: он уже одержал победу в окрестностях Антиохии над Александром Баласом, когда его лошадь, напуганная ревом одного из слонов, сбросила его на землю с такой силой, что он тут же испустил дух.

В течение приблизительно ста лет его преемники продолжали содержать слонов; однако история последних не содержит ничего, на чем стоило бы остановить внимание. Мы ограничимся здесь тем, что добавим, что при дворе в Александрии всегда существовала должность элефантарха, офицера высокого ранга, облеченного верховным командованием над этими животными, стойла которых находились поблизости от столицы (Joseph., Antiq. iudaic., XIII; Maccab., III, 5,45).

Римляне, став повелителями Египта, продолжали вести отлов слонов, организованный Птолемеями, и осуществляли доставку этих животных через Арабский залив. Арриан, писавший во II в. н. э., сообщает, что в его время центром торговли слоновой костью был Аксум в Эфиопии и что данный товар грузили в порту Адулис (Arrian., Peripl. mar. Erythroei)¹⁶. «Охота на слонов, — пишет Гослен, — велась очень активно в первые века христианской эры. Порты Птолемея Эпитера и Адулис были весьма посещаемыми, в частности, именно в Адулис, направляли бивни всех слонов, которые были убиты в той части Эфиопии, которая называется теперь Абиссинией»¹⁷.

Примечания:

[1] Ameilhon Н.-Р. Histoire du commerce et de la navigation des Egyptiens, sous le Regne des Ptolem?es. Paris, 1766; Robertson W. Historical Disquisition Concerning India…
[2] См. примечание В в конце этого труда.
[3] Два направления торговли, о которых мы только что сказали, не изменились, если верно то, что Миос-Гормос находился на месте Вье-Коссейра, а Береника — на месте английского Фул-Бэйя или арабского Минет-Веллад-эль-Хабесха. См. по этому вопросу: Gosselin P-F.-J. Recherches sur la g?ographie…; Heeren A.-H.-L. von. De la Politique et du commerce… T. IV, a также работу Амелона, на которую я уже ссылался.
[4] Согласно Анвиллю, местонахождение Филотериса соответствует Нуво-Коссейру или Пор-Блану.
[5] «Ptolemais a Piladelpho condita ad venatus elephantorum, ob id Epitheras cognominata, iuxta lacum Monoleum» («Птолемея, основанная Филадельфом ради охоты за слонами, по этой причине называющаяся Эпитерой, находится вблизи озера Минолей») (Plin., HN, IV, 34). Согласно мнению Анвилля, мыс, на котором находилась колония Эпитера, — современный Рас-Аэаз.
[6] Для охоты за слонами.
[7] Для охоты на слонов.
[8] Вместе со слонами отправляли также носорогов и жирафов. Агафархид, которому мы обязаны приведенными подробностями, был первым писателем, рассказавшим об этих животных. Он видел их в Александрии, где Птолемеи собирали все необычное, что имелось во внутренних областях Африки.
[9] У греков были корабли, предназначавшиеся для перевозки лошадей, которые они назвали ???????? или ???????. Римляне подобные корабли называли hippagines.
[10] Schlegel A. W. von. Indische Bibliothek; Champollion-Figeac, J. J. Annales des Lagides, ou chronologie des rois grecs d’Egypte successeurs d’Alexandre le Grand, Le Normant, Paris, 1819; Fabricius J. A. Bibliotheca Graeca. Vol. II. Monumenta Adulitis; Heeren A.-H.-L. von. De la Politique et du commerce… IV, VI; Ameilhon H.-P. Histoire du commerce et de la navigation…
[11] Среди прочих — г-ном Дюро де Лa Маллем: Dureau La Malle A. de. G?ographie physique de la Mer Noire, de l’int?rieur de l’Afrique et de la M?diterran?e. Paris, 1807. Ch. 12.
[12] Надпись из Адулиса, которая нам известна благодаря Косьме Индикоплову, впервые была опубликована в 1631 г. Леоном Аплатием на основании манускрипта, хранящегося в Ватикане. Затем она появилась в различных собраниях, среди которых была «Греческая библиотека» Фабриция (Fabricius J. А. Bibliotheca Graeca. In 14 vol. Lipsiae, 1705-1728), и в «Собрании греческих писателей и отцов церкви» Монфокона (Montfaucon В. de. Collectio nova patrum et scriptorum graecorum. In 2 vol. Lutetia Parisiorum, 1706). Памятник, на котором была выбита надпись, бесспорно, был воздвигнут в честь Птолемея Эвергета и служил, возможно, пьедесталом его статуи. Это доказывает, что власть или, по крайней мере, влияние Птолемея Эвергета простирались и на эту часть Африки. Другая надпись, также на греческом, помещенная вслед за предыдущей, говорит, как кажется, о завоеваниях древнего царя Эфиопии, имя которого до нас не дошло. Те, кто желает получить больше информации по этому вопросу, могут обратиться к путешествиям г-на Сальта и лорда Валентин, письму Сильвестра де Саси, вошедшему в двенадцатый том «Annales des voyages» (1810 г.), исследованию г-на Летрона, посвященному греческой надписи на храме Талмис в Нубии, в одиннадцатом томе собрания Академии надписей (1831 г.), наконец, к изысканиям г-на Дюро де Ла Малля, на которые я уже ссылался.
[13] См. примечание С в конце нашего труда, касающееся открытий Лагидов во внутренних областях Африки.
[14] См. выше главу IV.
[15] Flathe L. Geschichte Mac?doniens… T. II. S. 460.
[16] Вопрос о городах Аксуме и Адулисе рассмотрен в комментарии С.
[17] GosselinP.-F.-J. Recherches sur la geographie… T. II. P. 143.

Источник:

Арманди П. Д. Военная история слонов. «Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета», «Нестор-История». Санкт-Петербург, 2011.
Перевод: А. Банников.