Военная реформа Константина: Полевая армия (comitatenses) (Van Bercham D.)

Проблема пополнения армии в период Ранней Империи

В первые два века Империи, как и в эпоху Республики, главную силу римской армии составляли легионы. При Августе их было двадцать пять, при Септимии Севере — тридцать три. К легионам добавлялись вспомогательные войска — алы и когорты, а начиная с правления Траяна — numeri, которые были подчинены командирам легионов, за счет чего численность самих легионов фактически удваивалась (Тас. Ann., IV, 5; Suet. Tib., 16). Общая численность армии составляла около 350 тыс. чел. при Августе и 450 тыс. чел. при Сертимии Севере¹.

За исключением Второго Парфянского легиона, созданного Септимием Севером и поставленного им поблизости от Рима, все легионы и вспомогательные войска были целиком размещены вдоль границ. Они составляли: рейнскую армию, одна половина которой находилась в Нижней Германии, а другая в Верхней, дунайскую армию, основные силы которой находились в Паннонии и Мезии, а также восточную армию, базировавшуюся главным образом в Сирии. Менее значимые силы, составлявшие иногда не более легиона, держали оборону или надзирали за порядком в Британии, Испании, Северной Африке и Египте. В качестве резервов мы видим только преторианские когорты, equites singulares и (начиная с Септимия Севера) Второй Парфянский легион, лагерь которого находился в Альбе, рядом с Римом².

Несоразмерность между силами, размещенными на различных участках границы, и резервными войсками очевидна даже после изменений, проведенных Септимием Севером. Впрочем, отсюда не следует, что отсутствие войск достойных названия резерва делало оборону Империи статичной. Постоянные военные лагеря были расположены, конечно же, вдоль лимеса. Но когда возникала ситуация, делавшая неизбежным проведение наступательной военной кампании, император собирал оперативную армию, которая должна была вторгнуться на территорию противника со стороны угрожаемого участка границы. Император комплектовал ее отрядами легионеров, называвшихся «вексилляции», и частями вспомогательных подразделений, призванными из других армий, бездействовавших в данный момент. Именно этим объясняется тот факт, что большинство легионов приняли участие в войнах, театр действий которых был весьма удален от их лагерей³.

Было ясно, однако, что подобная система могла удовлетворительно функционировать лишь до тех пор, пока Империя не подверглась одновременному нападению с разных сторон. Когда же такая ситуация произошла в III в., армия оказалась бессильной, и римская оборона была взломана почти на всем протяжении границы. В это время мы наблюдаем катастрофу за катастрофой: персы захватили Сирию и взяли в плен императора Валериана; готы опустошили Балканы и часть Малой Азии; алламаны и франки обрушились на Галлию и на Северную Италию; равным образом подверглись разграблению Британия и Африка. Казалось, что Империя стоит на пороге своего крушения.

Чтобы исправить положение, выдающиеся военачальники, которым армия последовательно, одному за другим, вручала императорскую власть, приняли ряд мер военного характера, направленных на создание более многочисленных и более сильных резервов. Надписи свидетельствуют о том, что в Аквилее и в некоторых других местах в глубине римской территории находились отряды легионеров, отозванные с границы⁴. Закрывая врагу доступ в жизненно важные регионы, как, например, в Северную Италию, они в то же время представляли собой те силы, на которые императоры могли бы опереться в случае возникновения непредвиденной ситуации. Вместе с тем учитывая возраставшую на полях сражений роль конницы, Галлиен и его преемники увеличили число кавалерийских частей. К иррегулярным эскадронам equites Mauri и Osrhoeni, участвовавшим в кампаниях первой половины III в., добавились equites Dalmatae и Promoti, которые были, по-видимому, обретшими независимость отрядами старой легионной кавалерии⁵. В отличие от ал, размещенных уже на протяжениидолгого времени на различных участках границы, equites, как кажется, были подчинены одному командующему и находились в непосредственном распоряжении императоров⁶.

Экспедиционные армии в эпоху Тетрархии

Один папирус из Оксиринха (43), датируемый январем 295 г., демонстрирует нам, каким образом комплектовались экспедиционные армии в период Тетрархии⁷. На папирусе произведен подсчет фуража, выданного эпимелетом данного города войскам, собранным в то время в Нильской долине для подавления мятежа⁸. Отряды, представленные офицером продовольственной службы, опционом или тессерарием (optio, tesserarius), чаще всего обозначены по имени их командира. Случается, однако, что называется и подразделение, к которому принадлежит тот или иной отряд. Это позволило нам обнаружить среди кавалерийских частей комитов (comes), к которым мы еще вернемся, и Вторую алу испанцев (Ala II Hispanorum), вошедшую позднее в состав постоянного египетского гарнизона⁹, а среди легионной пехоты — по одной вексилляции от Четвертого Флавиева и Седьмого Клавдиева легионов (IV Flavia, VII Claudia), находившихся в провинции Первая Мезия, и одну из Одиннадцатого Клавдиева легиона (XI Claudia), стоявшего во Второй Мезии. Две первых векселляции подчинены одному и тому же офицеру — препозиту (praepositus) по имени Юлиан. Так как большинство пограничных провинций охранялось двумя легионами, то логично будет предположить, что другие препозиты, названные в папирусе, командовали, подобно Юлиану, двумя векселляциями, пришедшими из одной и той же провинции¹⁰. Следовательно, части, по меньшей мере, восемнадцати легионов должны были быть представлены в экспедиционном корпусе 295 г. В его состав, несомненно, входили подразделения из легионов, стоявших в Прибрежной Дакии, т.е. Пятого Македонского легиона и Тринадцатого Сдвоенного легиона (V Macedonica, XIII Gemina), присутствие которых в Египте в конце IV в. подтверждается данными Notitia (Or., XXVIII, 14 и 15). Возможно, в корпусе также находились и части легионов из Финикии — Первого легиона иллирийцев и Третьего Гальского легиона (I Illyricorum, III Gallica). Присутствие этих частей в Фиваиде подтверждено двумя надписями, относящимися ко времени правления Лициния¹¹.

Одиннадцатый Клавдиев легион, о наличие которого в Египте мы только что говорили, отправил еще одну вексилляцию в Аквилею, которая была послана Максимианом в Северную Африку вместе с вексилляцией Второго Геркулиева легиона (II Herculia)¹². Таким образом, армии Тетрархов, участвовавшие в различных военных операциях, комплектовались на основе того же самого принципа и с использованием тех же самых средств, что и при их предшественниках. Основную часть пехоты поставляли пограничные легионы, главным образом, как это демонстрирует приведенный нами пример, размещенные на Дунае¹³. Непрекращающиеся войны и затянувшаяся нестабильная ситуация были причиной тому, что отправленные подразделения могли подолгу находиться вне своих лагерей. Нечто подобное произошло с вексилляциями Пятого Македонского и Тринадцатого Сдвоенного легионов, которых реформа армии застигла в Египте и здесь определила их постоянное место службы. Но между легионами и вексилляциями продолжали сохраняться связи, и последние, в принципе, должны были вернуться в собственный базовый лагерь сразу же после выполнения своего боевого задания.

Sacer comitatus при Тетрархии

Существование в период Тетрархии постоянной действующей армии часто пытались доказать, опираясь на упоминание священной гвардии (sacer comitatus), которое мы находим в одной надписи и на монетах, относящихся к данной эпохе¹⁴. Начиная с I в. слово comitatus обозначало эскорт, следовавший за императором во время его поездок. Должностные лица и офицеры, которые служили в эскорте принцепса (in comitatu principis), назывались спутниками Августа (comites Augusti)¹⁵. С эпохи Северов императорский comitatus, как и дворец (palatium)¹⁶, стали называться «священными» (sacer). Ничего не указывает на то, что при Диоклетиане слово поменяло свой смысл. Число comites Augusti увеличилось всего-навсего в результате разделения императорских полномочий. Личная гвардия императоров получила новую организацию. Преторианские когорты, чей престиж был подорван, подверглись численному сокращению (Aur. Viet., XXXIX, 47)¹⁷. Наряду с ними появляется новое подразделение — корпус ланциариев (lanciarii)¹⁸. Согласно свидетальствам надписей, lanciarii рекрутировались из легионных солдат (CIL, III, 6194; VI, 2759; 2787; 32943), после чего в течение неопределенного времени служили in sacro comitatu. По окончании этой службы их переводили в преторианскую когорту или же присваивали звание протекторов (protectores). Пережив преторианскую гвардию, распущенную в 312 г., корпус ланциариев занял почетное место в comitatus Константина¹⁹. Однако в период Тетрархии ланциарии служили только для усиления преторианской гвардии.

Остановимся теперь на двух документах, более других способствовавших распространению мнения, по которому полевая армия Поздней Империи берет свое начало со времен правления Диоклетиана.

Первый документ — это Оксиринхский папирус (43), который упоминает эскадрон comites²⁰. Вместе с другими кавалерийскими подразделениями и вексилляциями легионеров они находились в 295 г. в Египте. Идет ли здесь речь об эскадроне, отличном от тех, которые, как мы видели, находясь под властью дуксов, были размещены на различных границах и которые, как предполагается, верховное командование планировало использовать исключительно в походах, возглавляемых императором? Мы так не считаем. Доказательством того, что в 295 г. термин comites был отличен по своему значению от более позднего comitatenses, служит то, что еще в Notitia среди многочисленных кавалерийских вексилляций, подчиненных военным магистрам (magistri militum), т.е., следовательно, среди comitatenses, мы находим несколько отборных эскадронов, обозначенных как comites²¹. Таким образом, мы будем по-прежнему понимать под этим термином то же, что понималось под ним в эпоху Ранней Империи: эскадрон comites — это подразделение, которое в какой-то определенный момент своей истории имело честь составлять конвой императора.

Второй документ — это надпись, обнаруженная в Бавьере²². Она сообщает о посвящении храма богине Виктории Августе, возведенного заботами некоего препозита всадников далматов из Аквезианы (praepositus equitibus Dalmatis Aquesianis), обозначенных как comites или comitatenses. Прежде чем делать вывод о том, что во времена Лициния существовала полевая армия, отличная от армии пограничной, прочтем еще раз от начала до конца текст, давший основание для подобного предположения. Обратим внимание на то, что всадники, упомянутые в надписи, подчинены дуксу, вероятно, дуксу Норика (dux Norici). Стало быть, они уже находятся в тех условиях, в которых не могли бы находиться, входи они в состав comitatus времен Константина. Надпись 311 г., как и папирус 295 г., говорящие о comites, отражают забытый эпизод из историии этого корпуса, который некогда служил эскортом одного из Тетрархов. Использование термина «comites» для обозначения одного из пограничных эскадронов лучше всего свидетельствует о том, что еще не существовало comitatenses, находящихся в непосредственном подчинении императора.

Comitatenses Константина

Итак, ничего на противоречит тому, чтобы, следуя указам, изученным нами выше, мы видели в Константине создателя полевой армии, для обозначения которой отныне будем использовать название comitatus. Толчком для ее создания послужили не столько соображения теоретического характера относительно условий ведения войны, сколько обстоятельства, сопутствовавшие приходу Константина к верховной власти. Когда в 312 г. он решился вступить в борьбу с Максенцием, ситуация на Рейне не позволила ему обнажить границу, постоянно находившуюся под угрозой. Поэтому он взял с собой лишь часть тех сил, которые находились в его распоряжении. Они составляли, по словам Панегириста, лишь четверть от общего числа²³. Естественно, Константин выбрал войска, на которые он мог больше всего полагаться, принимая в расчет их боевые качества и преданность. Эта маленькая армия, включавшая в себя большей частью германцев, галлов и бриттов (Zosim., II, 15, 1), составила comitatus Константина в традиционном смысле этого слова. Личная связь между солдатами и их вождем должна была стать еще более необходимой и еще более тесной, когда на следующий день после битвы на Мульвиевом мосту Константин распустил преторианские когорты, поддерживавшие его противника²⁴. Связав свою судьбу с судьбою молодого Августа, спустя два года comitatenses оказались на полях сражений, ставших свидетелями, первых побед Константина над Лицинием. Если верить цифрам источников, касающихся кампаний 314 и 324 г.²⁵, то в течение десяти лет, пока Константин готовился к схватке со своим последним соперником, численность его comitatus значительно возрасла. В этот же период comitatenses получают привилегированный статус по отношению к солдатам, защищавшим границы²⁶. Именно Константин легализировал существование полевой армии. В завершение начатого им дела он поставил во главе этой армии командующих. Первоначально их было двое: командующий пехотой (magister peditum) и командующий кавалерией (magister equitum) (Zosim., II, 32)²⁷. Лишив префектов претория всех их военных полномочий, кроме заведования анноной, Константин подчинил новым magistri дуксов лимеса. Таким образом, гражданская и военная власти были решительно разделены, и высшее военное командование оказалось в руках двух офицеров, действовавших под непосредственным контролем со стороны императора.

Различные magistri militum, упомянутые в Notitia, появились благодаря позднейшим реорганизации и разделению полномочий, непосредственно связанных с исполнением императором функций главнокомандующего. Точно так же и положение, в котором находились войска, подчиненные каждому из них, было уже совершенно иным, нежели положение первоначального comitatus. Участвовавшая во всех мало-мальски важных войнах, полевая армия подвергалась обновлению в гораздо большей степени, чем пограничная. Периодически возраставшая численно благодаря пополнениям из пограничных гарнизонов или созданию новых подразделений, она в отношении мощи и значения обретала то, чего лишались ripenses. Вскоре различие в статусе коснулось и частей, входивших в состав самого comitatus. Среди кавалерийских подразделений стали различать дворцовые вексилляции и вексилляции comitatenses. Среди пехотных — дворцовые легионы и auxilia и легионы comitatenses. Palatini упоминаются не ранее 365 г. (Cod. Theod., VIII, 1, 10). Так что все данные изменения, произошедшие уже после реформы Константина, остаются за рамками сюжета нашего исследования²⁸.

О происхождении подразделений полевой армии, названных в Notitia, мы часто можем судить по их названиям. Многие из них обозначены по номеру или имени легиона, из состава которого они вышли. Так, в подчинении у magister peditum Запада мы находим среди дворцовых легионов Ioviani и Herculii, а среди других подразделений Secundiani, Italiciani, Tertio Augustiani, Septimani и Undecimani. Многие части сохранили названия пограничных пунктов, где они были расквартированы прежде чем войти в состав comitatus. Сюда относятся Divitenses, Tongrecani, Cortoriacenses и Geminiacenses (ND. Ос, V). Но только в редких случаях мы можем определить, когда они были переведены в разряд comitatenses. Те подразделения, которые первыми перечисленны в Notitia среди частей auxilia, подчинявшиеся тому же самому командующему (magister peditum), несомненно, были в армии Константина (ND. Ос, V, 158 sqq.; ср.: Amm. Marc, XV, 5, 30; XVI, 12, 43; XX, 4, 2; XXII, 12, 6; etc.). И можно полагать, что так же обстояло дело и с другими категориями войск. Моммзен отметил, что легионы и auxilia, входившие в состав полевой армии, комплектовались почти исключительно из кельтов, германцев и иллирийцев, в то время как восточные народы были представлены только в кавалерии²⁹. Пусть превосходство в военном деле не является достаточным объяснением для преобладания западного элемента в составе полевой армии (comitatus), однако оно напоминает нам о том, из кого комплектовались те армии, которые были созданы Константином в период между 312 и 324 г.

Все пехотные части, за исключением auxilia, названы в Notitia легионами, что, впрочем, не должно вводить нас в заблуждение относительно численного состава этих подразделений. Способ комплектования comitatus со всей очевидностью показывает, что речь с самого начала шла о вексилляциях, подобных тем, которые после дробления легионов оказались размещенными на границе. Вегеций утверждает, что в легионе все еще насчитывалось 6 тыс. чел. (I, 17; II, 2), но, вероятно, он никогда не задумывался насчет того, насколько теоретическая организация римской армии соответствовала тому, что было на практике. По мнению современных ученых, легионы Поздней Империи насчитывали 1 тыс. чел. Однако это является не более чем гипотезой³⁰. Данная цифра просто лучше всего соответствует тем редким указаниям относительно численности, которые до нас дошли.

В мирное время эти войска были рассредоточены на всей протяженности границы. Не указывая точных мест их нахождения, как в случае с гарнизонами лимеса, Notitia представляет нам общую идею их размещения в конце IV или начале V в.³¹ Они занимали города (Zosim., II, 34), укрепления которых, возведенные в период первых варварских нашествий, превращали те в крепости. Несколько наиболее важных пунктов было расположено вблизи границы и придавало ее обороне ту глубину, которую ripenses не могли обеспечить собственными силами. Префекты претория, ответственные за сбор анноны, снабжали продовольствием полевую армию согласно предписаниям, которые нам достаточно подробно излагает Кодекс Феодосия (VII, De re militari). Сосредоточение и перемещение войск требовали наличия транспортных средств. Для этих целей использовались, как кажется, многочисленные речные флотилии, находящиеся, по Notitia, в распоряжении magistri militum (ND. Ос, XLII, 2 sqq., для Италии и Галлии)³².

Примечания:

[1] Kromayer J.-Veith G. Heerwesen und Kriegfiihrung der Griechen und Romer. Miinchen, 1928. S.473 ff.; Carcopino J. Sur une statistique meconnue de Гагтёе romaine au dedut du III siecle // Melanges Dussaud. I. Paris, 1939. P. 209.
[2] Согласно Дюрри, численность гарнизона Рима за время правления Септимия Севера возросла с 11 тыс. 500 чел. до 30 тыс. чел. (Durry M. Les cohortes pretoriennes. Paris, 1938. P. 88. №4). Однако римский гарнизон включал в себя городские когорты и ночную стражу, которые не покидали столицы. Ср.: Laet S. J. de. Les pouvoires militaires des Prefets du pretoire // Revue beige de philologie et d’histoire. 1947. P. 509.
[3] Исторический экскурс о легионах см.: Ritterling Е. Legio // RE.
[4] Военное значение Аквилеи возрастает со времени правления Гордиана (Ann. epigr. 1934. №230: praepositus militum agentium in praetentione Aquiliae [«препозит отряда отборных солдат на подступах к Аквилее»]. В 244 г. там находились вексилляции, по крайней мере, двух дунайских легионов — Четвертого Флавиева (IV Flavia) и Тринадцатого Сдвоенного (XIII Gemina), а позднее — Первого и Второго Вспомогательных легионов (I n II Adjutrix) и Одиннадцатого Клавдиева (XI Claudia) (Alfoldi A. // САН. XII. Р. 213; Ritterling E. Legio // RE).
[5] В одном договоре (P. Grenf., 74), датируемом 302 г., упоминается ?????????? ?????? ???????? ????????? ??? ???????? ? Τ??????? ?????????? ?? Τ?????? ??? ????????? ??????????? [«воин-всадник из промотов… из Второго Траянова легиона, находящегося в Тентире, под командованием препозита Макробия»]. Этот текст породил массу гипотез относительно связей equites promoti с тем легионом, из состава которого они якобы вышли (Grosse R. Romische Militargeschichte von Galliens bis zum Beginn der byzantinischen Themenverfassung. Berlin, 1920. S. 17; Seston W. Diocletian et la Tetrarchie. I. Paris, 1946. P. 299). Издатели понимают ????????? как Secundorum, комментаторы уподобляют его латинскому sequentium, однако мы отказываемся принимать необычную конструкцию ????????? ???. ???, как и его латинский эквивалент ех, предполагает упоминание о должности, которую ранее занимал военный. Закончив свою службу во Втором Траяновом легионе, он перешел в подразделение equites promoti. Такая интерпретация требует чтения ?????????? [«находящихся»] вместо ?????????? [«находящегося»]. Ошибочное согласование с непосредственно предшествующим словом является очень распространенным феноменом, встречающемся как в папирусах, так и в манускриптах, и здесь, конечно же, говорится о присутствии в Тентире всадников; см. выше, С. 104.
[6] Alfoldi A. II Archaeol. Ert.II. 1941. Р. 215 ff.j Grosse R. Romische Militargeschichte… S. 15 ff.
[7] Cp.: Ritterlmg E. Legio // RE. Sp. 1359; Van Berchem D. L’annone militaire dans PEmpire romain au III siecle // Memoires de la Societe des Antiquaires de Prance. 8 serie. X. 1937. P. 196.
[8] Среди историков нет единого мнения относительно того, когда начался данный мятеж и когда происходило его подавление, см.: Seston W. Diocletian et la Tetrarchie. I. P. 141 ss.
[9] ND. Or., XXXI, 43, в Спее Артемиде. Упоминаемые в Оксиринхском папирусе (43, II, 1, 3 и 5) ??????? ?????????? [«господские верблюды»], возможно, входили в состав одной из ал дромедариев, о которых говорит Notitia (Or., XXXI, 54 и 57): Валериевой алы дромедариев (Valeria dromedariorum) или Геркулиевой алы дромедариев (Herculia dromedariorum).
[10] Тенденция подчинения одному препозиту двух легионных вексилляции из одной и той же провинции засвидетельствована со времен Галлиена (Ann. epigr. 1936. №54, 56; Dessau, №8882, 9479).
[11] Dessau, №8882; Ann. epigr. 1900. №29.
[12] CIL, V, 893; VIII, 8440. Ср.: Ritterling E. Legio // RE. Sp. 1467, 1700.
[13] Ritterling E. Legio // RE. Sp. 1357.
[14] CIL, III, 6194; Cohen H. Description historique des monnaies. VI. P. 417, 497; VII. P. 59, 104.
[15] Seeck O. 1) Comitatus // RE; 2) Comites // RE.
[16] Dig., XLIX, 16, 13, §3.
[17] Durry M. Les cohortes pretoriennes. Paris, 1938. P. 392 ss.; Passerini A. Le coorti pretorie. Rome, 1939. P. 57.
[18] Mazzarino S. Lanciarii // De Ruggiero E. Dizionario epigrafico di antichita romane; также см. работы, приведенные в прим. 17.
[19] ND, index.
[20] L. 17, 24 и 27: ??????? ??????? ??? ?????? [«для опциона комитов владык»].
[21] ND, index.
[22] CIL, III, 5565: Victoriae Augustae sacrum pro salutem dd. nn. Max-imini et Constantini et Licini semper Augg., Aur. Senecio v. p. dux templum numini eius ex voto a novo fieri iussit per instantiam Val. Sambarrae pp. eqq. Dalm. Aquesianis comit., 1.1. m. ob victoriam factam V. k. Julias Andronico et Probo cos. [«Виктории Августе во благо государей наших Максимина, Константина и Лициния, вечных Августов. Дукс Аврелий Сенецион, муж превосходнейший, приказал, чтобы, в соответствии с его волей и согласно обету, старанием Валерия Самбарры, препозита всадников далматов комит. из Аквезианы, был заново построен храм, охотно, добровольно и заслуженно по причине одержанной победы. За пять дней до июльских Календ, в консульство Андроника и Проба»). Ср.: Mommsen Th. Das romische Militarwesen seit Diocletian // Hermes. XXIV. 1889. S. 228; Grosse R. Romische Militargeschichte… S. 59; Parker H. M. D. The Legions of Diocletian and Constantine // JRS. XXIII. 1933. P. 187; Seston W. Diocletian et la Tetrarchie. I. P. 304.
[23] XII, 3: Ne tu, imperator, nimio nostri amore nescisti ad securitatem nobis vere providere, qui non omnia tecum arma movisti, cum tua conservatio salus nostra sit? Et quid opus erat ipsi Rheno instructis et militibus et classibus, quern iam pridem barbaris nationibus virtutis tuae terror obstruxerat? An ostentare voluisti diligentiam tuam, divisis copiis inter custodiam pads et belli? Avi etiam iactanter et gloriose probare liberandae urbi te sufficere cum paucis? Vix enim quarta parte exercitus contra centum milia armatorum hostium Alpes transgressus es, ut appareret penitus considerantibus (id quod nos fugit in amore trepidantes) non dubiam te, sed promissam divinitus petere victoriam [«He ты ли, император, по причине чрезмерной любви к нам сумел хорошо позаботиться о нашей безопасности, поскольку не увел с собой все войска, хотя твое спасение является нашим благом? И зачем нужны были на самом Рейне размещенные воины и флоты, который уже давно страх перед твоей доблестью защищал от варварских племен? Не пожелал ли ты выказать свое усердие тогда, когда войска были разделены на те, что охраняли мир, и те, что вели войну? Или гордо и со славой показать, что ты лишь с малым числом воинов способен освободить город? Ведь ты перешел Альпы, имея едва лишь четвертую часть войска против ста тысяч вооруженных врагов, так что наблюдавшим было определенно ясно (это то что мы забыли, пребывая в страхе из-за нашей любви к тебе), что ты добьешься не нерешительной, но предначертанной божьим промыслом победы»].
[24] Durry M. Les cohortes pretoriennes. P. 393.
[25] Anon. Vales. / Ed. Th. Mommsen // Mon. Germ, hist., Auct. antiq. IX. Berlin, 1892. P. 9; Zosim., II, 22. Но даже если эти цифры точны, они ни о чем не говорят, поскольку Константин мог присоединить к своей армии войска, уведенные с границы, не включив их в состав comitatenses.
[26] См. выше, С. 139.
[27] Ср.: Mommsen Th. Das romische Militarwesen seit Diocletian. S. 260; Ensslin W. Zum Heermeisteramt des spatromischen Reiches // Klio. XXIII. 1930. S. 306; Hoepffner A. Les magistri militum praesentales au IV siecle// Byzantion. XI. 1936. P. 483.
[28] Это относится и к легионам pseudocomitatenses, составной части армии лимеса, которые перешли под командование magistri militum, не получив при том статус и права comitatenses (Mommsen Th. Das romische Militarwesen seit Diocletian. S. 209; Grosse R. Romische Militargeschichte… S. 58). Данные легионы интересны для нас только тем, что в очередной раз показывают: ripenses не были поселенцами, прикрепленными к землям лимесов.
[29] Mommsen Th. Das romische Militarwesen seit Diocletian. S.230 ff.
[30] Mommsen Th. Das romische Militarwesen seit Diocletian. S. 229, 254; Grosse R. Romische Militargeschichte… S. 30 ff.
[31] В восточной половине Империи кроме двух magistri militum praesentales был также один magister militum для диоцеза Восток, второй для Фракии и третий для Иллирика; в западной части основные группировки полевой армии находились в Италии, Иллирике, Галлии, Британии, Испании, Тингитане и Африке.
[32] Об использовании речного флота для военных перевозок при движении войск как водным путем, так и по суше см. в: Revue d’histoire suisse. XVII. 1937. P. 86 ss.; что касается classis barcariorum Эбуродуна, то мы в данном случае также отсылаем читателя к этой статье.

Источник:

Ван Берхем Д. Римская армия в эпоху Диоклетиана и Константина. «Издательский дом Санкт-Петербургского государственного университета», «Акра». Санкт-Петербург, 2005.
Перевод: А. В. Банников.