Auctoritas и титулатура как основа власти Октавиана Августа (Дрязгунов К. В.)

В основе власти Августа можно найти элемент, наиболее присущий римлянам. Это так называемое морально-политическое влияние личности правителя — auctoritas principis. Auctoritas — власть личная, присущая тому или иному лицу в силу его заслуг, личных качеств и политического положения (Grant M. From imperium to auctoritas. P. 443-445ff). Так историки, как Р. Гейнце, М. Грант считают auctoritas первичным (Heinze R. Auctoritas// Hermes. Bd. LX, 1926. S. 348-349; Grant M. From imperium to auctoritas. Cambridge, 1946. P. 443-445ff). Сам Август рассматривал как основу своего политического положения.

Н.А. Машкин считает, что со времен Августа auctoritas начинает входить в систему римского государственного права, a Auctoritas Augusti была источником различным монархических нововведений, являясь результатом политической узурпации (Машкин Н.А. Принципат Августа, с. 391-401). Е.И. Шакотько в работе «Политический режим и форма правления Рима» делает вывод о том, что слова Августа об auctoritas — подмена морально-этической категорией подлинных государственно-правовых реалий. Некоторые ученые, например, Р. Сайм (Syme R. Roman Revolution. — Oxford, 1939), в своих исследованиях власти Октавиана Августа на первый план выдвигают именно auctoritas.

Понятие «auctoritas» появилось еще на заре развития римского общества. Оно имело значение в семейном быту, гражданском праве, в государственной и общественной жизни. В RGDA Август пишет: «Post id tempus auctoritate omnibus praestiti, potestatis autem nihilo amplius habui quam ceteri qui mihi quoque in magistratu collegae fuerunt» («После этого времени я превосходил всех своей auctoritas, власти же у меня было не больше, чем у моих коллег по магистратурам»).

Д.Д. Сергеев в работе «Цицерон как идейный вдохновитель системы принципата» выделил в трактате «О государстве» слова Цицерона относительно того, что правитель, став первым человеком в государстве, своими мудрыми советами со всеобщего согласия и обязательно мирным путем должен направлять римлян на верный путь, и тогда держава опять обретет равновесие.

Безусловно, появление такого человека, который управлял бы всем только на основании своей «auctoritas», весьма утопично, ибо достижение подобной власти мирным путем, скорее всего, было бы невозможно.

У Цицерона неоднократно встречается упоминание об auctoritas senatus, которая ставится наравне со свободой и величием римского народа (Cic, Phil., I, 1, 1 ; III, 5, 13; Ad Fam., X, 6, 2.). Auctoritas senatus и auctoritas patrum употребляется в смысле влияния сената, имеющего определенное юридическое значение. Так, из списка кандидатов в магистраты вычеркивались лица, которым сенат отказал в своей auctoritas (Хвостов В.М. История Римского права. 7-е изд. — М., Научн. изд-во, 1919. — С. 47.). Цицерон употребляет понятие auctoritas не только в отношении к сенату, но и в отношении лучших влиятельных граждан. Таким образом, auctoritas имеют, в первую очередь, consulares, те, кто у Цицерона относится к категории principes. Auctoritas отдельного лица не приобретается происхождением, для этого нужны особые заслуги перед отечеством.

Auctoritas, исходя из Цицерона, позволяла его носителю не только влиять на поступки людей или подавать авторитетное мнение, с которым должны считаться окружающие, но и санкционировать те или иные политические акты. В речи против Пизона Цицерон пишет, что то, чего десигнированный консул не может еще сделать на основании potestas, он может достигнуть в силу своей auctoritas (Cic, In Pis., 4, 8.).

Юлий Цезарь отмечал, раскрывая в римских терминах отношения, существовавшие у друидов, что во главе друидов стоит один из них, выделяющийся своим авторитетом (Caes., B.G., VI, 13).

На основании своей auctoritas Август мог решать даже существенные правовые вопросы. Так, например, за кодициллами, которые были до того неформальными распоряжениями наследодателя, рассчитанными лишь на совесть наследников, была признана юридическая сила (Inst. lust., II, 25.). Август чеканил медную монету в провинциях. Легенда СА, встречающаяся на ряде монет, может быть расшифрована только как Caesaris Auctoritatae. Следует упомянуть также и надпись, свидетельствующую, что П. Паквий Сцева стал во второй раз проконсулом Кипра вне жребия на основании auctoritas principes и сенатского решения (ILS, 915.). Таким образом, республиканская auctoritas для Октавиана Августа стала одним из способов расширения своих полномочий.

В тесной связи с auctoritas principis находится присяга, которую в 32 г. до н.э. принесли Октавиану жители Италии и ряда Западных провинций. Значение его было очень велико. Октавиан выступил в роли покровителя присягнувших ему сограждан, опираясь на традиционные отношения патроната — клиентеллы. Позднее присягу принесли и жители восточных провинций (Тас, Ann., I, 2.), а в дальнейшем этот ритуал выполнялся при вступлении на престол всех императоров. В обстановке гражданской войны это должно было дать не столько юридическую, сколько моральную санкцию действиям Октавиана. В основе присяги лежала fides, (верность), как и в основе отношений между патронами и клиентами, в партийных группировках, т.е. отношений, находящихся вне юридической сферы, но предполагающих подчинение одних лиц другим.

Титулы также подкрепляли auctoritas Октавиана.

Из всех титулов Октавиана Августа титул принцепса с позиций официальной идеологии больше всего соответствовал положению в государстве, основанном на его auctoritas. Август и его преемники в неофициальных документах называются обычно принцепсами (например, у Тацита (Тас, Ann. 1,1). Хотя титул «принцепс» не закреплен ни в одном из дошедших до нас юридических актов тех лет, термин этот, как отмечает И.В. Нетушил, прочно вошел в политический лексикон того времени (Нетушил И.В. Очерк римских государственных древностей. — Харьков, 1897. — С. 35.). В RGDA, где римский император неоднократно называл себя «princeps» (RGDA. 13). B.M. Хвостов, считая название princeps согласным с республиканскими традициями, говорит, что юридически принцепс являлся магистратом, получающим imperium от народа, но этот imperium в отличие от республиканского не был ограничен местом и временем (Хвостов В.М. История Римского права. 7-е изд. — М., Научн. изд-во, 1919. — С. 173). Г.С. Кнабе считает принципат магистратурой, превратившейся впоследствии в пожизненный статус (Кнабе Г.С. Корнелий Тацит..- М.: Изд-во «Наука», 1987. — С. 38.). Вместе с тем, источники вообще не подтверждают наличия какого-либо imperium у принцепса сената республиканского периода. Придавая большое значение термину «принцепс», Август действовал как реставратор. Понятие это получало при нем то значение, какое оно имело во времена Квинта Фабия Максима и Сципиона Старшего, когда princeps senatus был лицом, не имевшим каких-либо полномочий, но как первый сенатор обладал особым влиянием и нередко, пользуясь своим авторитетом, направлял внутреннюю и внешнюю политику Рима. Следовательно, титул принцепса в определенной степени заключал в себе нравственную основу власти.

Другой титул Октавиана Августа — Imperator — в республиканскую эпоху не связывался с представлением о каких-либо особых полномочиях. Он давался войском или сенатом полководцу-победителю и сохранялся им от победы до конца триумфа. Впервые постоянно сохранил за собой титул императора Сулла, а затем этим почетным титулом пользовался и Цезарь, употребляя его, очевидно, в качестве praenomen. Август впервые был провозглашен императором после Мутинской битвы, т.е. в 43 г. до н.э. Около 40 г. он поменял свое имя и стал зваться не Julius Caesar Octavianus, a Imperator Caesar. Титул императора стал, таким образом, преноменом, причем наряду с ним, в полной титулатуре повторяется, что Август был провозглашен императором в такой-то раз (за всю жизнь Август 21 раз провозглашался императором (RGDA,4,1).

Титул в качестве praenomen как бы перешел к Августу по наследству от Цезаря, также именовавшегося императором, подобно тому, как старший сын получал обычно praenomen отца. Одновременно он заключал в себе обобщенное представление о верховной власти, признанной войском или даже полуценной от войска. Таким образом, одно слово — imperator — указывало на два источника получения власти: от армии и от отца (пусть и не настоящего, а только усыновителя).

По-гречески термин «император» издавна переводился во всех документах как «автократор» (Машкин Н.А. Принципат Августа. — С. 393.). (Впоследствии — после Тиберия — предоставление верховной власти тому или иному лицу было напрямую связано с провозглашением его императором, а с течением времени, видимо, уже после Юлиев-Клавдиев, императором называют лицо, стоящее во главе государства.) По словам Диона Кассия, титул императора, предоставленный Августу сенатом, имел нетрадиционное значение: он был пожизненным и обозначал высшую власть (Cass. Dio, 22, 41), не случайно историк именно с этого времени считает начало римской монархии (Cass. Dio,52, 1; 53, 17). Но это была не реальная юридическая ситуация первого века до нашей эры, а ее понимание Дионом Кассием с точки зрения своего времени.

Титул императора, постепенно вытеснявший титул принцепса и заменявший его в политической терминологии, для Августа был важен еще и потому, что, создавая особую связь с войском, он не был ограничен какими-то особыми правилами, так как и не предполагал ранее гражданской власти носителя. Единственное ограничение — прекращение его после триумфа, — было обойдено включением титула в состав имени.

В 27 г. до н.э. по предложению Мунация Планка Августу был присвоен сенатом почетный эпитет Augustus (Cass. Dio, 53, 16; Sucton., Aug., 7; Veil. Patera, 2, 91) и как особый cognomen вошел в состав нового имени наследника Цезаря. По-гречески Augustus переводился неизменно как «священный, достойный поклонения». Прежде этот эпитет относился лишь к сакральным объектам (храм, освященное место), теперь же он был дан человеку. Эпитет «Augustus» не являлся титулом или выражением полномочия, его роль в формировании монархии обусловлена тем, что он связан с первым легендарным царем Рима.

Таким образом, власть Августа складывалась из обычных римских полномочий: как магистратских, так и не магистратских, он имел и религиозную власть, его положение определялось особой auctoritas.

Принципат Августа рассматривался как начало новой эпохи, в том числе в области идеологии. Римское государство к этому времени было средиземноморской державой, включавшей регионы с различными культурными традициями и, в частности, с разными системами представлений о природе государственной власти. Это были: римский традиционализм, основанный на ценностях гражданской общины («республиканизм»), греческая политическая философия, разработавшая учение о государстве и об идеальном монархе, древние ближневосточные представления о божественной природе царской власти; а также разновидности и модификации этих идей.

Источник:

Дрязгунов К. В.
Специально для проекта «Римская Слава».
Использование данного произведения возможно только с письменного разрешения автора.